Всегда бывает первый раз

– Ладно, – Нина вздохнула, состроила недовольную гримасу, но подчинилась. Натка мысленно отпраздновала победу. Уже давно дочь не желала уступать матери ни в чем и проявляла характер буквально на пустом месте. Натка грешила на затянувшийся переходный возраст, но, как выясняется, причина была в другом: если тебя безосновательно величают бездарем, сложно удержаться от искушения постоянно проявлять индивидуальность и доказывать обидчику, что ты не верблюд. Вот Нина вовсю и протестовала: «Не ходи!» – «Пойду!», «Оденься!» – «Не стану!», «Убери!» – «Потом», «Как ты со мной разговариваешь?!» – «Нормально». «А ведь и правда нормально разговаривала», – подумала Натка, – так, как я этого заслуживала. Я же зудела целыми днями надоедливой мухой, да и зудела, выходит, обидные вещи, вот и результат. А теперь Ниночка пожила отдельно, отдохнула, передумала всякую всячину и, наверное, поняла, что мама совсем не враг. Может, мы с ней и очень разные, но стоим на одном берегу, и я все сделаю, чтобы она никогда не захотела окончательно переплыть реку». Натка смотрела, как торопливо заглатывает дочь макароны, и хотела было сказать: «Не торопись», но одернула себя: «Опять за старое? Она спешит все тебе рассказать, поделиться, как с другом, а ты снова превращаешься в назидательную маман». Натка погладила дочь по волосам, машинально отметив, что, как только Нина перестала жечь волосы пергидролем, они снова стали мягкими и шелковистыми, и спросила:

– Вкусно?

– Очень. – Нина запихнула в себя остатки пищи. Утолив голод, она пришла в себя и успокоилась, потому рассказала Натке о происшествии быстро и внятно, занимаясь изложением инцидента, а не его переживанием.

Оказалось, у нее произошел конфликт с преподавателем культуры Испании – предметом неспециальным, необязательным, но, по разумению Нины, интересным и необходимым для изучения человеку, который будет жить и работать в этой стране, да еще и профессию выбрал творческую. Но вот преподаватель по данной дисциплине, что называется, подкачал. Сразу произвел впечатление человека надменного, жесткого и больше заинтересованного в том, чтобы создать студентам проблемы со сдачей своего предмета, а не привить им интерес к культуре страны. Но это, конечно, не стало поводом конфликта. Заносчивых и тщеславных педагогов пруд пруди. И если с каждым конфликтовать, диплом никогда не получишь. Нина на рожон и не лезла. Исправно посещала лекции, сидела в первых рядах, чтобы примелькаться. Иногда задавала безобидные вопросы по существу. В общем, вела себя так, чтобы культура Испании проплыла мимо, не доставив никаких хлопот. Но однажды все изменилось.

В «Эль Мундо» вышла очередная статья о расследовании взрыва на Аточе. Нового там ничего не писали, но, как обычно, такой материал вызвал повторную волну обсуждений и тяжелых воспоминаний. Ребята в колледже переживали. У некоторых в тот день погибли друзья или родственники, и, когда педагог предложил почтить память погибших, все немедленно встали, хотя до марта[22] еще несколько месяцев.

– По-моему, совсем необязательно соотносить свои чувства с официальными мероприятиями, – сказала Натка. – Если был подходящий эмоциональный момент…

– Конечно, – перебила дочь. – Момент был замечательный. Но дальше этот гад воспользовался моментом и понес такое… – Нина задохнулась возмущением и несколько секунд помолчала. Потом, справившись с волнением, продолжила свой рассказ: – Он заявил, что не верит ни одному слову прессы и правительства и считает все их заявления о расследовании преступления гнусной ложью. Мы, конечно, попросили объяснить конкретнее. Он и сказал, что «свалили все на «Аль-Каиду» и войну в Ираке, чтобы умолчать о проблемах внутри страны».

– О каких еще проблемах? – удивилась Натка.

– Мам, вот и мы обалдели. Так и спросили его: «О каких таких проблемах умалчивает правительство, если террористы сами признали свою вину?» А он ответил, что им было очень даже выгодно чужим горбом продемонстрировать, какие они сильные и крутые.

– Тогда кто же…

– Вот-вот, в том и суть. Этот придурок свалил все на членов ETA[23].

– Глупость, конечно. Но каждый имеет право на свое мнение. Тебе так импонируют баскские террористы, что ты решила за них заступиться?

– О господи! Мама! Слова-то какие: импонируют! Нет, террористы мне не нравятся. Ни баскские, ни любые другие. Но только националистов я тоже терпеть не могу. А этот, язык не поворачивается сказать «учитель», да еще по культуре, закончил тем, что в Эускади живут одни террористы, а баски ничем не отличаются от арабов.

– К сожалению, в мире полным-полно таких людей. Ниночка, и национализм, и расизм были, есть и будут. Люди зачастую жестоки и себялюбивы. И каждый ищет свое место под солнцем. А места на всех не хватает, вот и приходится кого-то угнетать и порабощать. Конечно, такие обобщения неприятны.