Все живы

Мимо окошка пронеслась черная птица, приземлилась на крышу. «Как бамкнулась», – вздрогнул Боря и, очнувшись, отправился на поиски чемодана. Благодаря своему низкому росту он мог свободно передвигаться почти по всему чердаку. Середина была свободна, а справа и слева стояли вещи: коробки, ящики, потемневшие корзины огромных размеров, даже старая швейная машинка, накрытая деревянным футляром прекрасной обтекаемой формы, но поцарапанным и очень пыльным. «Как ее только подняли сюда, она же тяжеленная, наверное», – удивился Боря и, осторожно обойдя ее, пробрался под самый скос, где обнаружил еще один раритет: металлическую каркасную люльку с красивыми завитушками, покрашенную облезлой белой краской. Он осторожно качнул ее и услышал слабый скрип. Внутри была картонная коробка, тоже очень пыльная, как и все вещи здесь. Боря раздвинул закрытые внахлест клапаны коробки. Картон был такой старый, что расслаивался под его руками. Отодвинув слой серой от пыли ваты, он обнаружил елочные игрушки – очень старые и, похоже, сделанные из стекла: серебристый грибок на длинной ножке, объемный ромбик из серебристых и красных палочек с бусиной внутри, шишки с облупившейся позолотой. Одна игрушка заинтересовала Борю своей знакомой формой. Он осторожно вытащил ее и подошел к окну. Он подумал было, что это подводная лодка, но нет, не она. «Как воздушный шар, только не шар. Как же оно называлось? Забыл слово…» На боку он прочитал большие красные буквы: СССР. Вернулся к люку, положил игрушку рядом. Потом сфотографировал раскрытую коробку и попытался ее закрыть тем же хитрым способом, но у него ничего не вышло. «Вот не хватает мне мозгов на такие штуки», – вздохнул мальчик и, оставив в покое коробку, вернулся на середину чердака.

Решив сосредоточиться на поисках чемодана, Боря заметил в углу за люком что-то белое, пригляделся: это что-то напоминало по форме елочную игрушку, только больше. Мальчик перебрался в тот угол и чуть не засмеялся, увидев обычный кабачок, только огромного размера. Рядом, в засохшей луже, лежали еще два, совсем сгнившие. Боря осторожно дотронулся до кабачка, и тот легко покачнулся. «Да от него же только шкурка и осталась! Прям хоть в небо запускай! А вот и чемодан!» Боря на радостях ринулся прямо через темное пятно, благо оно было совсем засохшим. Ну да, это точно он! Коричневый чемодан с черной ручкой и двумя аккуратными зажимами по бокам. Мальчик положил его и стал открывать зажимы. Левый подался легко, а вот с правым ничего не получалось. «Ну ничего, у дяди Володи ведешка есть, побрызгаю». – И он, оттянув крышку с левой стороны, с усилием просунул внутрь руку. «Оно!» – с радостно замирающим сердцем подумал Боря, нащупав бумаги. Закрыл чемодан и отволок его к дырке, потом вернулся: вдруг там еще один? Второго чемодана не было, и мальчик хотел уже было выходить из этого угла, но заметил продранный белый пакет, явно тоже с бумагами.

Боря наклонился над своей находкой. Увиденное ему не понравилось: от обычного белого пакета осталось одно название. В нормальном состоянии были лишь завязанные узлом ручки, всё остальное расползлось от старости. О том, чтобы приподнять его, не было и речи. Но самое опасное было то, что сторона, на которую светило солнце, полностью рассыпалась на кусочки. Боря чуть не вскрикнул от досады: засохшая лужа протекла прямо под пакет! Схватив телефон, он набрал Володю. Тот ответил не сразу.

– Привет, Борь! Маринка мне говорила, что вы сегодня приехали! Хотел вечерком тебе звякнуть. Вы как там? Только давай побыстрее, ладно?

– Кабачки… испортились.

– Что? Ты о чем вообще? Тебе там голову напекло, что ли?

– Я полез на чердак за бумагами. Мне баба Галя сказала про чемодан. Я его нашел. И еще рядом пакет, тоже с бумагами. А кабачки сгнили, и всё протекло. Бумаги испортились, понимаешь? Которые в пакете.

– Эй, ты там хоть осторожнее шарься! А насчет кабачков – это бабушка мне сказала их убрать на семена. Еще в прошлом году. Забыла, наверное. Слушай, не нравится мне это! Мало ли, на гвоздь наступишь. Ладно, мне пора! Вечером созвонимся. Не расстраивайся! Чемодан же в порядке, да?

– А где ведешка? У него замок заклинило.

– В сараюшке в старом столе. Верхняя полка. Увидишь. Всё, пока!

Боря тряхнул головой, поправил непослушные волосы. И что это он, правда, раскис сразу?

– Боря! Боря, ты где? – послышалось снизу, и он, присев перед люком, отозвался. Через минуту в проеме показалась голова художника, всклокоченная и какая-то мятая, как показалось мальчику.

– Как ваша голова? – сразу же поинтересовался он и сам не заметил, как Алексей Степанович очутился рядом.

– Как вы ловко!

– Ну, так стаж большой. Твой художник любитель шариться по заброшкам, нет, даже профессионал. Даже металлоискатель имеется… А чердак – место повышенной опасности, ты знаешь?

– Мне Володя уже сказал.

– Как он?

– Вы мне лучше скажите, как ваша голова. А то, может, всё-таки таблетку?