Все возможно, детка

Половина первого ночи. Мы с Люси провели вместе замечательный вечер и договорились съездить куда-нибудь на следующих выходных. Вот тогда-то я ей все и расскажу.

Люси, наверное, уже час как спит. У меня же уснуть не получается. Я лежу и думаю о Дике и Дебби и о том, что я наконец понял, как и чем будет заканчиваться мой фильм. Я только что дописал финальную сцену и отправил ее по факсу Эвану, который, насколько мне известно, вообще никогда не ложится спать.

ПАВИЛЬОН. ДЕНЬ. ДОМ КОЛИНА И РЕЙЧЕЛ.

Все станет известно сегодня днем. Колин и Рейчел сидят в гостиной и с нетерпением ждут телефонного звонка. Оба как могут поддерживают друг друга. Только вместе они могут найти в себе силы дождаться столь важной новости. Они держатся за руки. Звонит телефон. Колин делает движение, чтобы снять трубку, но Рейчел слишком крепко держит его руку. Возникает комичный и вместе с тем трогательный момент, когда Колину приходится с трудом высвободить руку из судорожно сжавшихся ладоней Рейчел. Наконец он добирается до телефонной трубки. Некоторое время молча слушает. В глазах Рейчел мы видим надежду и страх, каких она не испытывала никогда в жизни. Колин улыбается, улыбается настолько широко, что кажется, его улыбка заполняет собой весь экран. Он говорит: «Спасибо», — и кладет трубку. Он смотрит на Рейчел, она на него, и наконец он произносит: «Они держатся». Конец фильма.

Вот и все. Что бы ни случилось дальше с Люси и со мной, фильм будет заканчиваться именно так. Этот финал пришел мне в голову сегодня вечером, и он именно такой, как я хотел.

Только что позвонил Эван. Надеюсь, он не разбудил Люси.

— Жалкое хныканье, сентиментальный сироп, типичная патока для типичного английского обывателя. В общем, дерьмо собачье, — сказал он. — Я в восторге.

Похоже, сегодня никто из наших еще не ложился спать. Мне позвонили Петра, а затем Джордж, который, похоже, больше вообще не спит из-за своего Катберта.

Слова Петры сопровождались вздохом облегчения.

— Это правильное решение, Сэм, — сказала она. — Теперь я наконец могу вам об этом сказать. Если бы я поехала в Лос-Анджелес с какими-то там только что начавшими развиваться зародышами, продюсеры просто отозвали бы свои деньги.

Я отключил телефон в спальне и, сидя в гостиной, налил себе последнюю порцию виски (что мне позволено после того, как я внес посильный вклад в наше общее с Люси дело). В этот момент позвонил Джордж.

— Отлично, старик, — сказал он.

На это я ответил, что именно так и представлял себе работу настоящего писателя и сценариста.

Не знаю, почему, но во мне растет уверенность, что все будет хорошо.