Все возможно

— На двух условиях, Тэд. Больше денег — и чтобы я не снималась у Грегори Герца в «Размолвке»? Или нет?

— Нет-нет, что ты! Тут я ни при чем. Не сходи с ума. С этим фильмом вопрос упирался в то, что и время, и образ неподходящие, я же тебе объяснял…

— Да, объяснял, только я тебе не верю. Я тебя достаточно хорошо знаю, Тэд, и начинаю понимать, как ты работаешь. Хотя ума не приложу, почему для тебя имело такое значение, снимусь я у Герца или нет…

— Мне хотелось, чтобы ты снималась в «Эллис-II». Я же специально для тебя писал сценарий… — проговорил он угрюмо. Он тоже поднялся и теперь стоял, переминаясь с ноги на ногу.

— Тэд, как ты не понимаешь, что это ровным счетом ничего не меняет? К тому времени, как ты передал мне сценарий, я почти решила сниматься в другой картине…

— Ты уже раз снималась в его картине. Зачем тебе понадобилось делать вторую? — Он сделал паузу. — И Герц вообще мне не нравится. Я его презираю. Это я сделал тебя звездой, а он только снимает сливки. Просто-напросто крадет тебя у меня.

— Вот этого, Тэд, я тебе не позволю. Ты не будешь распоряжаться моей жизнью…

Элен гневно повернулась и пошла к дверям. Тэд поспешил следом.

— Что ты задумала?

— Я ухожу, Тэд.

— Нет, постой… — Он взял ее за руку. Его прикосновение было неприятно Элен, ее передернуло. Тэд тут же убрал руку.

— Не спеши. Задержись на минутку. Мне нужно кое-что тебе показать. Пожалуйста, Элен. Погоди. Я все расскажу, честное слово. Все-все.

Элен колебалась. К ее удивлению, Тэд отошел, поспешно пересек комнату и открыл дверь в дальнем конце. В проеме она увидела площадку и ведущую вниз лестницу.

— Прошу тебя. Пойдем. Это не займет много времени.

— Тэд, мне в любом случае пора уходить. Я обещала Кэт, что скоро вернусь…

— Всего пять минут. Честное слово.

Он выбежал на площадку; Элен помешкала — и последовала за ним. С неохотой, потому что чувствовала во всем этом какую-то для себя угрозу, — поэтому она и сослалась на Кэт. В действительности Кэт была ни при чем: Касси увела ее на весь день.

На площадке она остановилась. Тэд успел спуститься на половину пролета. Он поднял на нее глаза и снова попросил:

— Ну, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты поняла. Хочу тебе объяснить.

Элен начала спускаться. Тэд улыбнулся и поспешил вниз. Хоть Элен и было не по себе, она с любопытством оглядывалась по сторонам.

Особенно смотреть было не на что. Голые ступеньки; перила и стены выкрашены в белое. Лестница упиралась в длинный коридор с закрытыми дверями по обе стороны, свет давали два окна, расположенные в торцах коридора. На окнах были белые шторы, опущенные до самого низа. Пахло дезинфекцией и сыростью.

— Сюда.

Тэд мягко скользнул к третьей двери, остановился и, как раньше, подождал Элен. Разгладил лацканы черного пиджака и глянул на нее снизу вверх, чуть склонив голову набок и слегка улыбаясь.

— Вот моя комната. Я здесь работаю. Думаю, она тебе понравится. Должна понравиться.

Он взялся за ручку, повернул, широким жестом распахнул дверь и отступил, пропуская Элен вперед. Она вошла, вздрогнула и застыла на месте.

Небольшая комната размером с тюремную камеру. К единственному окну прибита, а поверху еще прихвачена липкой лентой белая штора. В комнате стояли аккуратно заправленная узкая койка, голый письменный стол и единственный стул. Больше в ней не было ничего, за исключением фотографий, но они обступали со всех сторон.

Снимки покрывали пол, потолок и все четыре стены. Тысячи и тысячи. Вырезки из газет и журналов, рекламные кадры из фильмов Тэда, в которых снималась Элен. Тысячи ее образов, больших и крохотных, цветных и черно-белых. И везде только она — если на снимке, помимо нее, фигурировали другие, их отрезали. Безумный этот коллаж был подобран тщательно и дотошно; каждый снимок вплотную прилегал к соседнему, заполненные участки отливали слоем нанесенного поверху лака. В центре пола, чуть ли не под ногами Элен, красовалась афиша «Короткой стрижки» с ее изображением. Девушка в белом платье, нет, она сама в белом платье, аккуратно приклеенная к полу. Афиша слегка запылилась. Тэд наклонился, суетливо смахнул пыль и выпрямился с гордой улыбкой.

— Сейчас работаю над соседней комнатой, — сказал он. — Начал с потолка, он идет первым, потом стены, за ними — пол.

— Тэд, зачем? — повернулась она к нему. От невероятности увиденного и потрясения глаза у нее стали совсем круглыми. Воцарилось молчание. Тэд вздохнул:

— Не нравится? А я думал, понравится.

— Я не о том, Тэд…

Элен почувствовала, что у нее сердце разрывается от острой жалости к Ангелини. Весь ее гнев испарился. Она пыталась найти слова, которые бы его не обидели, но в голову приходило совсем не то, она не видела выхода.