Все только начинается

Когда выстрелила за спиной его винтовка, выстрелили патроны в кармане его куртки и взорвалось все вокруг, ему повезло: сосед спереди нес автомат на груди. Взорвавшийся рожок автомата не бросил железные осколки ему в лицо, как это случилось со многими, а соседи приняли на себя осколки взорвавшихся рядом гранат. Выстрелившие в кармане патроны слегка поранили правое бедро, но кто обращает на это внимание, если он нашел то, что искал.

Боку узнал его сразу. Лишь у него в руках была шашка, отливающая золотом в лучах восходящего солнца. Сорвав с плеча винтовку и передернув затвор, он понял, ему нечем стрелять. Положив ее на траву, он достал шашку и пошел, прихрамывая, навстречу врагу.

Саша вскочил сразу после взрыва. От них до середины колонны было не больше ста метров. После детонации на ногах остался только один противник, снявший с плеча длинную винтовку и пытающийся найти к ней боеприпасы. Саша добежал до тропинки, на которой лежали поверженные бойцы противника, и повернул, как было договорено, налево, в сторону аула. Многие стонали, некоторые были практически целы, но лежа, в шоке, пытались найти боеприпасы к своему оружию. Пятеро спецназовцев, бегущих следом за ним, заметно отстали. Перепрыгивая через поверженных бойцов противника и по дороге тыкая их шашкой в жизненно важные места, он приближался к идущему ему навстречу сопернику. Когда между ними осталось метров пятнадцать, Саша резко стартовал, с места набирая спринтерскую скорость.

Боку смотрел на противника, прыгающего как кузнечик через раненых сородичей и раздающего по дороге экономные уколы своего клинка. Бешенство поднималось волной в его груди, и мысль вертелась назойливой пластинкой: «Они убили нас нашим же оружием». Наконец русский перестал обращать внимание на раненых и стрелой бросился к нему, держа оружие острием вверх в согнутой руке, практически прислонив шашку обухом к плечу. Он бежал смещенный на полкорпуса, так, чтоб встретиться с Боку правой рукой против его правой руки, и Боку Мамедов уже знал, он будет бить русского приемом, которому его обучали дед и отец с раннего детства.

«Казаки всегда рубят сильно, от плеча. Их шашки тяжелее, такой удар трудно отбить. Твоя шашка легче, и ты должен быть быстрее», — учил его дед. Учил наносить первый удар, быстрый и легкий, концом шашки в локоть противника. Затем клинок ныряет под руку и продолжением удара впивается в шею. Для этого нужно было вовремя сделать быстрой шаг правой, слегка наклонить вперед корпус и рубить. Но бегущий на него противник внезапно метнулся влево и вниз, боль обожгла правую опорную ногу, и, заваливаясь вперед, он еще успел заметить летящее снизу темное лезвие. Мир перевернулся перед глазами, небо поменялось местами с землей. Еще он успел увидеть чье-то обезглавленное тело с шашкой в руке и удаляющуюся спину противника, продолжившего свой танец с перепрыгиванием через лежащие на земле тела. Его душа, взлетев над полем боя, увидела всю картину, и он понял, что с ним случилось.

Резко рванув вправо и перебросив шашку в левую руку, Саша в низком наклоне рубанул под колено выставленную вперед правую ногу соперника и возвратным движением вверх отсек голову, падающую навстречу клинку. Нужно было спешить, некоторые раненые начали приходить в себя и пытались подняться на ноги. Перебросив клинок в правую руку, Саша поспешил вперед — прервать эти ненужные и опасные телодвижения.

Через минуту после детонации все было закончено. С правой стороны от полковника, куда побежал Щука с двумя арбалетчиками, вообще никто не поднялся с земли, и тот, пройдя свой участок, побежал дальше в лес, где скрылся Гусь с напарником. Слева выживших и вставших на ноги было значительно больше, но ни убежать, ни оказать сопротивление быстрому и смертоносному, как удар молнии, экстрасенсу никто не смог. Нанеся последний удар, он вскинул вверх руку с окровавленным клинком и, подняв лицо к небу, грозно прокричал что-то на неизвестном, шипящем как змея языке.

— Собрать оружие и трофеи! — громко скомандовал он бойцам, пряча свой клинок.

Сам подошел к первому сраженному противнику, снял ремень с ножнами, вложил в них его шашку, подобрал трехлинейку с оптическим прицелом и отправился к полковнику, громко распевая незнакомую тому песню:

А в тiй кровцi вояк лежить,
В правiй руцi шаблю держить.
Не стiй коню надi мною-ю,
Неси мамцi жалiсть мо-ою…[10]

— Кончилась наша потеха, — обратился Саша к полковнику. — Осликов жалко… самые умные были из этой компании. Видели, как упирались, не хотели на поляну идти? Чувствовали… только их мне не удалось заморочить. — Он задумался на секунду и продолжил совсем о другом: — Если есть желание, можем двинуть в сторону аула на следующую поляну. Думаю, часа через три, а то и раньше должно подойти подкрепление из близлежащих селений. Повторим наш подвиг.