Все точки над ё...?

— Это и так и не так, — огорошил меня сказитель. — Василиски не могут контролировать свои смертоносные способности и все, попадающие под их взгляд каменеют полностью, но… Твоя вера в доброту Баськи сделала из него не убийцу, а спасителя. Такого до тебя не удавалось никому.

— Моя вера? — я с ужасом подумала, что если бы не моя шальная мысль о панцире, Баська мог… — Баська мог меня убить?

— Не-эт! Тебя? Нет, конечно! Он и глаза открыл только потому, что ты этого сама хотела. Его поступок не причина, а следствие. И смог он это только благодаря тебе!

— Надо же… А Снежная? — вдруг вспомнила я неожиданный поступок бабра. — Почему она Окулу… эээ… поймала.

— Тут всё просто, — горестно вздохнул мой собеседник. — Месть.

— Месть? Как это?

— Кровная вражда, — печально покивал головой старичок и устремил свой взор в сторону Безмирья. — Пом-нишь, в прошлом году, когда вы у нас впервые появились, творились тут у нас разные нехорошие дела?

— Как не помнить, захочешь забыть — не получится, — проворчала я.

— Вот в то время и помогала Окула мужу своему Злоду устанавливать капканы в Безмирье. По-видимому, за-пах свой они не очень хорошо уничтожали… А бабр — хищник очень памятливый. Как добро, так и зло всю жизнь помнит. Снежная — дочь Груни… Груня попала в капкан, будучи уже на сносях. Ей хватило сил родить котёнка, но справиться с капканом она не смогла. Потом Лютый их нашёл и стал подкармливать. Пока Груня была жива, Снежная была рядом с ней, а потом… Лютый увёл её в «Березань». А сегодня Окула, когда покушение на тебя не удалось, бро-силась в панике бежать, и надо же — наткнулась на злопамятную кошку. Вот так Снежная и отомстила за свою мать, а заодно и за тебя.

— Всё так просто? — поразилась я. — А мне рисовались невероятные картины передачи мыслей на расстояние…

— А, ведь кто знает, Варя… С твоей силой всё возможно. Уж больно точно Снежная на эту мерзавку вышла.

— Вы скажете, — засмущалась я.

— А вон и суженый твой идёт, — обрадовал меня Родион Кузьмич, кивая куда-то за спину.

Я оглянулась в сторону леса. Рыська и Май бодро приближались к нашему биваку. Я скосила глаза на скази-теля и заметила его лукавую усмешку, спрятанную в усы. И как это он смог заметить приближающихся к нам со спи-ны мужчин? Вроде такой дар есть только у моего мужа… Или не только у него? Я ещё раз внимательно посмотрела на сидевшего рядом мужчину и обомлела… Старичок? Да кто его так мог называть? Голова и борода седые, но лицо ру-мяное, достаточно молодое, глаза, опять же… Под просторной косовороткой угадывалось сильное тело… Кто же Вы, господин сказитель?

— А вот и мы! Здравствуйте, Родион Кузьмич, — радостно доложился Рыська. Мужчины пожали друг другу ру-ки.

Мне показалось, что когда сказитель жал руку Маю, слегка кивнул ему и Май так же, еле уловимо ответил. Интересно, интересно… это какие такие дела связывают моего Андрюшеньку с Родионом… Я вопросительно взгля-нула на мужа, а он, как ни в чём не бывало, уселся рядом и стал наворачивать рыжики.

— А мяса нет? — поинтересовался голодный хищник Рыська. Я покачала головой. — Сейчас принесу.

— Мне тоже пора, — вслед за фолком, стал подниматься сказитель.

— Подождите, я же вас не познакомила, — спохватилась я.

— Да мы уже…, - склонил голову мне на плечо Май, — знакомы.

Почему-то я не удивилась. Родион Кузьмич раскланялся с нами и направился в ту сторону, откуда только что пришли мужчины.

— Ты знаешь, кто это? — спросил меня муж.

— Догадываюсь, — обречённо вздохнула я и крикнула удаляющемуся сказителю. — Родион Кузьмич, а у вас со-товый телефон есть?

Тот на ходу обернулся к нам, снова лукаво улыбнулся и погрозил мне пальцем. Так оно и есть…

— И как ты догадалась? — весело осведомился Май. — Рыська до сих пор пребывает в блаженном неведении.

— А ты? — в ответ поинтересовалась я.

— Дома расскажу, а то, вон Рыська возвращается, а это — секрет.

— И ему знать нельзя? — удивилась я такой несправедливости.

— Можно, но он должен догадаться сам. Это непременное условие.