Проекты «самодвижущихся батарей» и «блиндированных» колесниц появлялись все чаще. Пример тому — «подвижная батарея Смита» в Англии с защитой от артиллерийского огня (очевидно — картечного). В 1856 г. в России некий «титулярный советник Е.Е.», видимо, под впечатлением событий Крымской войны и применения британцами паровых тракторов («дорожных локомотивов»), подал предложение «пускать в неприятельские ряды локомотивы, окруженные цельною высокою и толстою чугунной стеной», на широких колесах, причем его «оружие должно стрелять залпами посредством особой машины». Большинство подобных проектов оставалось без последствий. Некоторые — как паровая «полевая локомобильная батарея» Джеймса Коуэна (1885 г.) — даже строились, но не прошли испытания и не вызвали интереса специалистов в силу не только своего несовершенства, но и отсутствия явной потребности в подобных боевых средствах. «Батарея» Коуэна представляла собой шлемообразный корпус, водруженный на паровую повозку с четырьмя ведущими и одним поворотным колесами, причем ведущие колеса должны были иметь «башмаки» по типу трактора Бойделла. В амбразурах корпуса крепились 8 малокалиберных пушек, а снизу корпуса выступали 4 вращающихся серпа-ножа — этакое сочетание эскизов «колесниц» Леонардо да Винчи.
Для нашей темы интереснее проекты более «вездеходных» бронированных боевых машин. Первым свел воедино двигатель, бронирование, гусеничный ход и скорострельное вооружение французский изобретатель Э. Буйен. В 1874 г. он предложил новое средство передвижения в виде поезда, движущегося по железнодорожному полотну, выполненному в виде бесконечной ленты, охватывающей весь поезд. Замкнутое железнодорожное полотно было разработано так, чтобы его звенья могли поворачиваться относительно друг друга не только в вертикальной, но и в горизонтальной плоскости. Поворот должен был производиться изгибом этой моногусеницы, хотя собственно механизм поворота проработан не был. Главным назначением машины было освоение колоний. «Достаточно снабдить мой поезд парой небольших пушек и несколькими митральезами, — писал Буйен, — чтобы в течение нескольких минут отбить нападение тысяч дикарей». Но Буйен пошел и дальше. В ходе недавно окончившейся Франко-прусской войны 1870–1871 гг. нашло применение подобие бронированного поезда, что, видимо, вдохновило Буйена придать своему изобретению более грозный боевой вид. «Самое грозное орудие войны», каким считал свою машину Буйен, несло броню, 12 пушек и 4 митральезы, распределенные по шарнирно соединенным друг с другом бронированным звеньям (вагонам). Команда — надо полагать, вместе с десантом — должна была включать 200 (!) человек. Конечно, предложенная Буйеном 40-сильная паровая машина не смогла бы сдвинуть эту 120-тонную (согласно расчетам) махину с места. Фантастический проект, конечно, не имел никаких реальных последствий.
Любопытно, впрочем, что Буйен рекомендовал доверять управление своей машиной «надежным людям с безупречной нравственностью», имея в виду их лояльность государству, — и это за полстолетия до идей отборных «малых профессиональных» мотомеханизированных армий Фуллера, де Голля, Секта.
Тем временем началась моторизация армии. Механический двигатель появился в армии давно, и самая старая решавшаяся им на практике задача — снабжение. Паровые тракторы доставляли грузы еще британским войскам во время Крымской войны 1855–1856 гг. (британская пресса сообщала, что эти паровые локомотивы снабжались «рельсами» Бойделла на ведущих колесах). Даже первая «бронемашина» — если не считать, конечно, бронепоездов — нашла себе применение в армии для решения именно транспортных задач.