Все совпадения неслучайны

Мари не могла избавиться от чувства тревоги. Что с ней? Погода прекрасная. Идти легко, все мышцы поют, радуясь движению, голова ясная и светлая, а в сердце… будто затаилась черная тень. Неужели это дурные сны влияют на нее? Ален Шаррон исчез из ее жизни, но не из памяти. Он продолжает приходить к ней по ночам, навевая эротические сновидения с привкусом смерти. Ей снилось, будто ее муж режиссер, а она актриса, которая снимается в сценах гибели, насилия и катастроф. Вокруг бледные, застывшие лица-маски, трупы, осыпанные белыми цветами – розами, гвоздиками и лилиями… Среди них Мари видит себя, безжизненную и холодную, с синевой в уголках глаз и губ. Ален нежен с ней, он ласкает ее мертвое тело, целует ее твердые губы. На ее лицо капает что-то горячее… Слезы? Он плачет? Не может быть! Она привыкла видеть его ликование и восторг при подобных сценах. Он обожает их придумывать, обставлять и украшать, чтобы потом упиваться великолепием и пышностью, тронутыми тленом…

– Осторожней!

Голос Шарля вывел ее из задумчивости. Она чуть не оступилась. Нашла время вспоминать сны!

Становилось жарко. Склон все круче уходил вверх. Ее нога скользнула, и только руки проводника помогли удержаться и не упасть.

– Делаем привал! – крикнул он, оглядываясь назад и подавая знаки отстающим, чтобы быстрее подтягивались.

Оказывается, уже полдень. Мари показалось, что они идут полчаса, не больше. У нее слегка кружилась голова. Наверное, от солнца. Они остановились на маленькой площадке, покрытой жестколистным кустарником. Где-то рядом журчал ручей. Внизу виднелась холмистая долина, заросшая горной сосной.

Шарль и двое туристов принялись разжигать костер. Запахло горелыми сучьями, хвоей. Мари совсем не хотелось есть. Новый член группы подсел к ней, заговорил о красоте альпийских лугов.

– Альпы – наслаждение для глаз! – с чувством говорил он. – Давайте познакомимся: меня зовут Ре-не. А вас… Мари?

– Да.

Она улыбнулась через силу. Рене выглядел подозрительно. У него был неприятный ускользающий взгляд, бледное лицо с размытыми чертами и длинные черные волосы, собранные сзади в хвост. Худощавое телосложение и хромота не мешали ему легко передвигаться на горных тропах, а тяжелого рюкзака за плечами он как будто вовсе не ощущал.

Группа Шарля не собиралась штурмовать вершины – это была скорее прогулка. Проводник выбрал маршрут, где горы живописны и вполне проходимы, а тропы хорошо изучены. Альпинистское снаряжение взяли с собой больше для развлечения и тренировок, нежели для серьезных подъемов. Но из-за того, что приходилось нести палатки, спальные мешки и продукты, груза набралось много. Шарль вытащил из рюкзака Мари половину вещей и переложил в свой. Рене саркастически усмехнулся, глядя на его старания.

– Вы боитесь смерти? – неожиданно спросил Рене.

Мари удивилась. Какой все-таки странный этот Рене. Есть в нем нечто отталкивающее – вкрадчивые манеры, чрезмерно ласковый голос, приклеенная улыбка при настороженных глазах.

– Почему вас интересует… смерть?

Рене сухо засмеялся:

– Это самый древний способ запугивания людей. Не так ли? – Он скривился, как будто проглотил что-то горькое. – Вот вы, например, куда желаете попасть? В рай или в ад?

Пока Мари думала, что ответить, Шарль бросил несколько ревнивых взглядов в их сторону.

Рене не стал дожидаться, когда девушка решит, что из предложенного ей больше по душе – Эдем или Преисподняя, и продолжил:

– Видите ли, я… э-э… в некотором роде экстрасенс, привык оказывать помощь чувствительным молодым дамам. Глядя на вас, нетрудно предположить, что с вами приключилась неприятная история. Я не прав? – Его глаза холодно сверкнули. – Недавно вы…

– Прекратите! – не выдержала Мари, испугавшись, что Рене сейчас при всех расскажет о ее замужестве.

Казалось, он знает все о ней и об Алене.

– Может, уступишь мне место? – вмешался Шарль, оттесняя новенького в сторону. – Чего ты пристал к девушке?

Рене молча встал и пересел поближе к костру. Парень, чего доброго, набросится на него с кулаками из-за девчонки! Проклятие! Проводник готов перегрызть горло любому, кто заговорит с ней.

Вопросы «экстрасенса» окончательно испортили Мари настроение. Снова нахлынули воспоминания о замке с мрачными закоулками, о черных глазах Алена, его неуемной страсти ко всяким диким обрядам. Однажды он переоделся католическим священником, заставил Мари улечься в постель с видом умирающей и битый час что-то бормотал по-латыни, размахивая кадилом и прикладывая к ее губам большое серебряное распятие. Господи, чего он только не придумывал! Потом они занимались любовью в той же самой постели, и Ален даже не стал переодеваться…

Впрочем, ее мужа интересовали разные вероисповедания. Когда он увидел статуэтку восточного божка, оставшуюся ей от матери, у него глаза загорелись! Ален схватил фигурку и так долго ее рассматривал, вертел и чуть ли не обнюхивал, что Мари расхохоталась. Божка он поставил на стол в своем кабинете и любовался им часами, забывая обо всем на свете, даже о своих обожаемых мертвецах.

– С тобой все в порядке? – спросил Шарль.

Мари вяло кивнула.