Мой отец был человеком, в общем, успешным, вполне состоявшимся в свою эпоху. Он многого, по меркам того времени, добился, и все вокруг знали, как много он повидал. На него смотрели с восхищением. Он был душой большой компании, блестящим, веселым красавцем. Но эта неделя в Брюсселе, этот ресторан и эти чертовы мидии вышли, может быть, одним из самых ярких событий, что ему довелось пережить. И это было уж точно одно из самых ярких в его жизни гастрономических впечатлений.
Вот за этих мидий я горячо, всей душой ненавижу советскую власть. Я ей, подлой, их никогда не прощу.
В Брюссель я приехал двадцать пять лет спустя. В
И мидии там — сильно так себе. Я вот, например, их варю гораздо вкуснее.
Как бы я хотел, чтоб ты тоже попробовал, дорогой мой.
МИДИИ ПО-ФЛАМАНДСКИ В БЕЛОМ ПИВЕ
(на четверых)
♦ По 1 кг свежих мидий на едока, не меньше
♦ 1 крупная луковица
♦ 3 средних луковицы-шалотки
♦ 4–5 зубчиков чеснока
♦ 2 пол-литровых бутылки белого бельгийского пива
♦ ¼ стакана оливкового масла
♦ 100 г холодного сливочного масла
♦ Пучок петрушки
♦ Маленький пучок свежего чабреца (или чайная ложка сушеного)
♦ Черный перец, лавровый лист, гвоздика, крупная морская соль
1975. Жаркое лето с Шерифом
Сациви из индейки
Гиви Ломинадзе носил ослепительно отливающую синевой белую нейлоновую сорочку и широкие бежевые полотняные брюки с тщательно заглаженной стрелкой. Он ждал нас прямо на летном поле, у самого трапа, и когда мы спустились к нему, я увидел, что его бежевые же полуботинки в мелкую дырочку ушли почти на сантиметр в расплавленный асфальт: в Сухуми было дикое, невиданное даже в этих местах и даже в начале июля пекло, градусов сорок пять, как нам сказали еще в самолете. Ломинадзе обливался потом, но рукавов сорочки героически не закатывал.
Знакомясь, он галантно поцеловал маме руку, а меня как-то дружески встряхнул, стиснув железной ладонью плечо.