Все пули мимо

Вхожу за ним в дом и картину следующую наблюдаю: двое "секьюрити" на креслах развалились, головы запрокинувши и ручки-ножки раскинувши, а между ними стул стоит с доской для нард, и партия неоконченная на ней. Представляю их последнюю реакцию: распахивается внезапно дверь, на ключ запертая, а за ней никого - лишь ночь в проёме. Только ветерок оттуда холодный вроде дунул и тут же силой нечистой бац, бац! - по кадыкам... Во умора! Ежели по позам "секьюрити" судить, вряд ли они партию в нарды когда-либо доиграют. Разве что на тучках небесных.

- Ты их что - насовсем? - на всякий случай спрашиваю. Жалко всё-таки, как-никак соратниками были.

- Вскрытие покажет... - бурчит Сашок, ребро ладони потирая. Не совсем, видно, у него крыша после штучек Пупсика поехала, если чувство юмора прорезается.

Ну и деньки у нас напряжённые предстоят! Завтра вице-премьера отставного в макинтоше цинковом в столицу отправим, а послезавтра охранников наших по известному ритуалу помпезному провожать будем. Не жизнь - сплошные праздники!

Дальше всё как по маслу пошло, без особых приключений. Ни в коридорах, ни на лестнице никого не оказалось - да и в честь чего здесь охрану на ночь выставлять? Чай, не тюрьма. Поднимаемся мы на второй этаж, в коридор выходим, и вот тут-то я в растерянности, что в ступоре, и застываю. А куда идти, собственно? Привык, понимаешь, что Бонза меня только в своём кабинете принимает, вот и припёрся, по пути привычному, под самые двери, будто он и среди ночи здесь сидит и нас ждёт. Что значит, стереотип мышления! Небось, спит Бонза в своём апартаменте царском, в две дырочки посапывает и ни ухом, ни рылом не ведёт. А ты пойди найди его в особняке вон дверей-то сколько. Будешь в каждую соваться, такой переполох поднимется...

Стою я, значит, в пустом коридоре, на двери кабинета что баран на ворота новые пялюсь, и вдруг моё зрение как бы раздваивается. Вроде бы я всё ещё и здесь нахожусь, но в то же время вроде бы и в кабинете Бонзы оказываюсь - и тут, и там всё вижу. А в кабинете Бонза с Иван Иванычем сидят и нашу с Сашком судьбу решают. Гляжу, на столе карта области расстелена, Ваня, трижды секретный, по ней пальцем корявым водит и рассказывает, на каком поезде и куда мы нынче направляемся. Не спят наши благодетели-работодатели, не до того им. Ишь как задницами по креслам ёрзают - ха-арошими мы с Сашком гвоздями там угнездились...

Не-ет, нормально у меня тогда на площадке хоппера шарики-ролики в черепушке сработали, всю ситуацию прокрутив. Не зря, видать, три месяца в "оперотделе" штаны протирал - кое-чему научился...

- Вот мы и у цели, - спокойно так резюмирую для Сашка, а про себя Пупсику командую, чтобы он опять нас "видимыми" сделал. Игры закончились, а то как же я в глаза Бонзе смотреть буду? Впрочем, я-то смогу, но весь смак в том, чтобы и он меня видел!

Оглядываюсь на Сашка, улыбаюсь ему до ушей и советую, позу его напряжённую замечая:

- Расслабься, Александр. Дело-то плёвое осталось...

И дверь небрежно ногой распахиваю.

Честно говоря, думал "клиенты", нас узрев, что на картине "Не ждали" статуями замрут, глаза выпучивши и хлебальники разинув. Ну, положим, с Бонзой именно такая беда и приключилась, а вот Иван Иваныч себя нестандартно повёл. Не ожидал я от него, вечно медлительного, прыти такой. Мгновенно он сориентировался, что мячик со стула в высоком прыжке сиганул, а сам ещё в полёте "пукалку" выхватил и по дверям "чихать" начал. Но и Сашок мужик тоже не промах - на пол уже не Иван Иваныч приземлился, а тело его грохнулось, ещё в прыжке с душой расставшись.

Быстро они между собой разобрались - я и глазом моргнуть не успел. И тихо: лишь "пок-пок" со стороны Ивана Иваныча донеслось, а ему почти в унисон Сашок из-за моей спины тем же ответил. Эх, жисть наша копейка! Мгновение назад все были живы-здоровы, а через секунду, глядь, уже и труп нарисовался, кровь под ним пятном растекается, да и второй "клиент", судя по виду обморочному, в мыслях себе саван шьёт.

Оглядываюсь я назад и в коридоре на стене, на уровне своей головы, вижу две отметины пулевых. Да, Иван Иваныч, хоть вы с Сашком и в одних структурах ногами дрыгать да из "пушек" пулять обучались, но стрелок из тебя похреновей оказался. А может, мне просто Пупсику нужно лишний раз "спасибо" сказать...

Вхожу вразвалочку в кабинет, будто в свой собственный, в кресло плюхаюсь, ногу за ногу забрасываю, закуриваю. Словно Хозяина для меня и не существует. Сашок аккуратно дверь притворяет, к трупу подходит, носком туфли на спину переворачивает. На Хозяина тоже не смотрит, хотя знаю, боковым зрением всё контролирует, и, стоит Бонзе рыпнуться, вмиг рядом окажется и замочит за милую душу.

Посмотрел внимательно Сашок в лицо трупа и сплюнул брезгливо.

- Не подставляй ближнего своего, ибо ближний грохнет тебя и возрадуется ехидно... - назидательно, словно над холмиком могильным, говорит он и обратно носком туфли труп переворачивает.