Все приключения мушкетеров

Он тотчас увидел, что из одного оставленного укрепления, бывшего в тридцати шагах от него, показались две головы; это были те самые два солдата. Д’Артаньян не ошибся – эти два человека вызвались идти с ним только для того, чтоб убить его, надеясь, что смерть его будет приписана неприятелю.

Опасаясь, что, может быть, он только ранен и объявит о преступлении, они подошли, чтобы покончить с ним; к счастью, обманутые хитростью д’Артаньяна, они не позаботились зарядить ружья.

Д’Артаньян, падая, старался не выпустить из руки шпагу; когда солдаты были в десяти шагах от него, он вдруг встал и одним прыжком очутился перед ними.

Убийцы поняли, что если они убегут в лагерь, оставив в живых д’Артаньяна, то он обвинит их: первою их мыслью было перейти к неприятелю. Один из них взял ружье за ствол и вооружился им как дубиной: он хотел нанести ужасный удар д’Артаньяну, который избежал его, отскочив в сторону; но этим движением он открыл дорогу разбойнику, и тот сейчас же пустился бежать к бастиону.

Ла-рошельцы, не зная, с каким намерением он приближался к ним, выстрелили в него, и он упал от пули, раздробившей ему плечо.

В это время д’Артаньян со шпагой в руке бросился на второго солдата; борьба продолжалась недолго; негодный имел для защиты только незаряженное ружье; шпага гвардейца проскользнула по дулу бесполезного оружия и ранила убийцу в ногу; он упал. Д’Артаньян приставил ему острие шпаги к горлу.

– Не убивайте меня! – сказал бандит; – пощадите меня, господин офицер, и я скажу вам все.

– Стоит ли твоя тайна того, чтоб я пощадил жизнь твою? – спросил молодой человек, сдерживая руку.

– Да, если вы сколько-нибудь цените жизнь в двадцать два года, когда такой прекрасный и храбрый молодой человек как вы, может достигнуть всего.

– Негодяй, – сказал д’Артаньян, – говори же скорее, кто поручил тебе убить меня?

– Женщина, которой я не знаю; ее зовут миледи.

– Но если не знаешь этой женщины, почему же ты знаешь имя ее?

– Мой товарищ знал ее и называл ее этим именем; она имела дело не со мной, а с ним; у него в кармане есть даже письмо от этой особы, которое должно быть очень важно для вас, судя потому, что я от него слышал.

– Но как же ты участвуешь в этой засаде?

– Он предложил мне помочь ему убить вас, и я согласился.

– А сколько она дала вам за это доброе дело?

– Сто луидоров.

– А, она ценит меня во что-нибудь, – сказал д’Артаньян шутя, – сто луидоров! Это хорошая сумма для подобных вам негодяев; и потому я понимаю, что ты согласился и прощаю тебя, только с одним условием.

– С каким? – спросил с беспокойством солдат, видя, что не все еще кончено.

– Ты принесешь мне письмо, которое в кармане у твоего товарища.

– Но это значит убить меня, только другим способом, – сказал разбойник; – как же я пойду за письмом под выстрелы из бастиона?

– Но ты должен решиться принести его, или клянусь, я сам убью тебя.

– Пощадите, сжальтесь! Умоляю вас именем той дамы, которую вы любите, и считаете, может быть, умершей; она жива! – сказал разбойник, становясь на колени и опираясь на руку; потому что он начинал слабеть от потери крови.

– А почему ты знаешь, что я люблю женщину и что я считал ее умершей? – спросил д’Артаньян.

– Из письма, которое в кармане у моего товарища.

– В таком случае видишь, что это письмо мне необходимо, – сказал д’Артаньян. – Итак, решайся скорее, иначе, как ни отвратительно для меня обагрить еще раз шпагу кровью такого негодяя, как ты, клянусь тебе честью…

При этих словах д’Артаньян сделал такое движение, что раненый тотчас встал.

– Подождите! – сказал он, собираясь с духом от страха. – Я пойду, я пойду…

Д’Артаньян взял ружье у солдата, пропустил его вперед и заставил идти к товарищу, понуждая его ударами в ноги острием шпаги.

Ужасно было видеть этого несчастного, оставлявшего на дороге кровавый след, бледного как смерть, старавшегося не быть замеченным с бастиона, дотащиться до тела сообщника своего, лежавшего в двадцати шагах от него. Страх так ясно выражался на его лице, покрытом холодным потом, что д’Артаньян сжалился над ним и с презрением сказал:

– Я покажу тебе, какая разница между храбрым и трусом; оставайся, я пойду сам.

И проворно, наблюдая за движениями неприятеля, пользуясь всеми способами к защите, какие представляла местность, д’Артаньян дошел до второго солдата.

Было два средства для достижения цели: или обыскать его на месте, или унести его, прикрываясь его телом и обыскать его в траншее.

Д’Артаньян предпочел второе средство и положил себе на плечи убийцу, в ту самую минуту, когда неприятель начал стрелять.

Легкое сотрясение, глухой звук трех пуль, попавших в тело, последний крик, предсмертная агония доказали д’Артаньяну, что тот, который хотел убить его, спас ему жизнь.

Д’Артаньян возвратился в траншею и бросил труп подле раненого, бледного как смерть солдата.

Он сейчас же начал осмотр: кожаный бумажник, кошелек, в котором, вероятно, была часть суммы, полученной разбойником, свисток и кости составляли наследство после умершего. Он выронил на землю свисток и кости, бросил кошелек раненому и с жадностью открыл бумажник.