Несмотря на упреки совести и мудрые советы Атоса, д’Артаньян с каждым днем больше и больше влюблялся в миледи; всякий день он бывал у нее и ухаживал за нею, убежденный, что рано или поздно она будет отвечать на его любовь.
Придя туда однажды вечером, с блестящими надеждами, он встретил в воротах субретку; но в этот раз хорошенькая Кетти не довольствовалась тем, чтобы задеть его мимоходом, а взяла его нежно за руку.
«Добрый знак! – подумал д’Артаньян. – Она, верно, имеет какое-нибудь поручение от своей госпожи; верно, мне назначается свидание, о котором неловко было бы сказать лично». Он взглянул на девушку с видом победителя.
– Мне хотелось бы сказать вам два слова, господин кадет, – пробормотала субретка.
– Говори, душенька, говори, – сказал д’Артаньян.
– Здесь нельзя; мне нужно сказать вам очень многое, а главное, это большой секрет.
– Хорошо! Так как же нам сделать?
– Если вам угодно пойти за мной, – сказала робко Кетти.
– Куда тебе угодно, милое дитя.
– Так пожалуйте.
Кетти, не выпускавшая руки д’Артаньяна, повела его по темной круглой лестнице и, поднявшись ступеней на пятнадцать, отворила дверь.
– Войдите сюда, – сказала она. – Здесь мы будем одни и можем поговорить.
– А что это за комната, душенька? – спросил д’Артаньян.
– Это моя комната, а эта дверь в спальню моей госпожи. Но не беспокойтесь, она не услышит нашего разговора, потому что она не ложится раньше 12 часов.
Д’Артаньян посмотрел кругом. Маленькая комнатка, очень чистенькая, убрана была со вкусом, но глаза его невольно обращались к той двери, которая вела в комнату миледи.
Кетти догадалась, что у него на уме и, сказала со вздохом:
– Вы, кажется, очень любите мою госпожу.
– О, больше всего на свете; я обожаю ее.
Кетти опять вздохнула и сказала:
– Ах, как жаль!
– А что ты находишь в этом достойного сожаления? – спросил д’Артаньян.
– То, что моя госпожа вовсе не любит вас.
– Не поручила ли она тебе сказать мне это?
– Нет, я сама, из участия к вам, решилась сказать вам это.
– Благодарю, добрая Кетти, но только за участие, потому что, согласись, что мне неприятно слышать тайну, которую ты мне открыла.
– To есть, вы решительно не верите мне?
– Подобным вещам вообще трудно верить, хотя бы из самолюбия.
– Так вы не верите мне?
– Признаюсь тебе, что пока ты не представишь мне какого-нибудь доказательства того, что ты говоришь…
– А что вы скажете об этом? – сказала Кетти, вынимая из-за пазухи записочку.
– Ко мне? – спросил д’Артаньян, быстро схватив письмо.
– Нет, к другому.
– К другому?
– Да.
– К кому? К кому? – спросил д’Артаньян.
– Посмотрите адрес.
– К графу де Варду.
Гордый гасконец сейчас вспомнил сцену в Сен-Жермене; быстро разорвал он конверт, несмотря на крик Кетти.
– Что вы делаете, Боже мой! – закричала Кетти.
– Я? Ничего! – сказал д’Артаньян и прочел письмо.
«Вы не отвечали на первое мое письмо; верно, вы больны или забыли о том, как вы ухаживали за мной на балу у г-жи де Гиз? Теперь вы имеете случай отвечать мне, граф; не пропустите его».
Д’Артаньян побледнел; самолюбие его было оскорблено.
– Бедный и милый господин д’Артаньян, – сказала Кетти, с искренним участием пожимая ему руку.
– Ты жалеешь обо мне, добрая малютка? – спросил д’Артаньян.
– Да, от всего сердца, потому что я знаю, что такое любовь.
– Ты знаешь любовь? – сказал д’Артаньян, взглянув на нее в первый раз с вниманием.
– К несчастью, знаю.
– Хорошо! В таком случае, вместо того чтобы жалеть обо мне, помоги мне лучше отомстить твоей госпоже.
– А чем вы думаете отомстить ей?
– Я желал бы овладеть ею и убить моего соперника.
– В таком случае я ни за что не буду помогать вам, – быстро сказала Кетти.
– Отчего же так?
– По двум причинам.
– По каким?
– Во-первых, потому, что моя госпожа никогда не будет любить вас.
– Почему ты знаешь?
– Потому что вы глубоко оскорбили ее.
– Я? Чем же я мог оскорбить ее, когда с тех пор, как познакомился с нею, я ползаю у ног ее как раб? Расскажи мне, пожалуйста.
– Я скажу это только тому, перед кем будет открыта вся душа моя.
Д’Артаньян посмотрел на Кетти. В лице этой девушки было столько свежести и красоты, что многие герцогини охотно отдали бы свои короны за такие преимущества.
– Кетти, открой мне свою душу; я буду любить тебя; за этим дело не станет. Он поцеловал ее, от чего она покраснела как вишня.
– Нет, – отвечала Кетти, – вы не любите меня. Вы уже сказали, что любите мою госпожу.
– Неужели это мешает тебе сказать мне другую причину?
Ободренная поцелуем и выражением лица молодого человека, она отвечала:
– А вторая причина та, что в любовных делах всякий хлопочет о себе.
При этих словах д’Артаньян вспомнил томные взгляды, встречи в передней, на лестнице, в коридоре, прикосновение руки при каждой встрече и вздохи; но озабоченный желанием понравиться знатной даме, он пренебрегал субреткой: кто охотится за орлом, тот не смотрит на воробья.