Все повести и эссе

Учитывая рост интереса к язычеству, возможно проведение тайных языческих обрядов – бронзовые бюсты олигархов смазываются по ночам бычьей кровью и медом, перед ними приносят в жертву белого петуха и сжигают деревянные фигурки врагов. Средства массовой информации сообщают о таких происшествиях как о курьезе, граничащем с правонарушением. Эти сообщения должны оттенять постоянно проводимую мысль о том, что господство олигархии возвращает народную душу в традиционное лоно евразийских (индоевропейских) ценностей.

Установка бюстов сопровождается открытием музеев олигархов-побратимов села или города – тоже скромных, с экспозицией, основанной на стандартном фотокомплекте и наборе памятных подарков с росписью. Желательно наличие фотографии молодого олигарха в солдатской форме на фоне пшеничного поля (современные технологии делают эту задачу несложной). В местных средствах массовой информации активно разъясняется, что строительство музеев создает новые рабочие места в пораженной кризисом стране.

Лучшие художники страны должны принять участие в конкурсе на создание монументального полотна-предостережения «клятва олигархов», репродукция которого тоже должна присутствовать в музеях и сельских клубах.

После завершения первого этапа кампании, когда понятие «малой родины» намертво связывается в массовом сознании россиян с фигурами олигархов, начинается второй этап под условным названием «в поисках среднего класса».

Сообщается, что все серьезные социологи, способные глядеть хоть сколько-нибудь далеко вперед, заняты сейчас решением вопроса о том, возможно ли в России создание среднего класса без передела собственности, который никогда не бывает бескровным. Активно проводится мысль, что на путях борьбы с олигархией эта задача неразрешима. В жарких теледискуссиях постепенно вызревает вывод, что с олигархией и не нужно бороться – наоборот, именно полная и окончательная олигархизация всех сторон жизни общества и поможет решить эту проблему.

Пути решения таковы. Из истории известно, что олигархи, скучающие от сытой праздности, склонны создавать гаремы, а их потомство чрезвычайно многочисленно и порой исчисляется многими сотнями. При этом в процессе наследования происходит естественное дробление собственности.

Если на протяжении двух или трех поколений такое сексуальное поведение олигархов будет предписано юридическим императивом (с учетом недопустимости внутрипопуляционного имбридинга), в стране естественным образом возникнет средний класс, который только и способен стать основой подлинной общественной стабильности. Средства массовой информации должны постоянно подчеркивать те усилия, которые олигархи прикладывают для создания среднего класса; несомненно, что откровенные рассказы об этой стороне их деятельности поднимут рейтинг ведущих телеканалов.

Не следует изобретать велосипед: формы, в которых должен происходить этот процесс, уже найдены человечеством (право первой ночи, выдача определенного числа наложниц с каждой территориальной единицы и т. д.). Если потомство олигархов предпримет попытки передела собственности по феодальному образцу, их следует законодательно пресекать; здесь серьезную и конструктивную роль могла бы наконец сыграть Государственная Дума.

Разумеется, этот процесс будет обслуживать новая идеологическая модель, которая примет эстафету от уже сыгравшего свою историческую роль монетаризма. Идеологией переходного периода должна стать теория олигархического консумеризма, которую еще предстоит разработать. Необходимо, чтобы все поняли – диалектика развития России и стратегическая задача создания среднего класса требуют от граждан еще туже затянуть пояса, не обращая внимания на уродливые гримасы чужих эксцессов. Готовностью сделать это измеряется гражданская зрелость и степень понимания происходящих в обществе процессов.

Эту мысль будет не так просто донести до россиян в полном объеме, но нет ни малейших сомнений, что представители научной и творческой интеллигенции – экономисты, публицисты и социологи, телевизионные обозреватели и кинорежиссеры, артисты эстрады и литераторы, – вновь блестяще справятся с задачей, которую ставит перед ними время.

В. Татарский.

Мост, который я хотел перейти

B одном романе Милан Кундера называет вопрос мостом понимания, перекинутым от человека к человеку. Это сравнение работает в обе стороны. Вопрос похож на мост, а мост похож на вопрос, обращённый человеком ко времени и пространству, – что на другой стороне? Но бывают мосты, больше похожие на ответы.