«Все по местам!» Возвращение «Варяга»

Распространяющий смесь чеснока и махорки дворник принес топор. Прорубив в двери отверстие, городовой заорал:

— Вашбродь! Тут решетка!

Принесли кувалду. От могучих ударов с потолка сыпалась штукатурка, лопались стекла и гудело в голове.

— Не надоело? — молодой человек в элегантном костюме с медицинским чемоданчиком в руках укоризненно посмотрел на ротмистра, напоминающего мельника в своем засыпанном штукатуркой мундире.

— Доктор Банщиков? — ротмистр удивленно посмотрел на костюмоносителя, которому обещал показать, «как надо арестовывать бомбистов». — Но мы же…

— Перекрыли все выходы. Знаю, знаю. Но я вас перехитрил и вышел через вход! И перестаньте ломать дверь. Не поможет. Сейчас я ее открою, и вы сможете посмотреть на засовы и решетки. А еще посмотрите вот на это, — молодой человек сунул руку в докторский саквояж, достал оттуда здоровенный маузер и начал стрелять прямо в дверь.

— Там стены досками оббиты, потом посмотрим, как глубоко пули в дерево вошли, — прокомментировал он удивленные взгляды городовых, рассматривающих пробоины в нижней части двери, — засим тренировку по проникновению в помещение, где находятся заговорщики, объявляю законченной. Ибо они уже сбежали, через лаз в потолке в квартиру этажом выше и далее через крыши. Теперь давайте Я ВАМ (выделил голосом укоризненно глядящий на жандармов доктор) расскажу, как надо вламываться в квартиру, полную вооруженных и готовых к бою злоумышленников.

Неудавшийся террорист рассказал все, что знал. В том числе и адрес конспиративной квартиры, где его инструктировало руководство ячейки. Все аккуратно и цивильно. Никаких трущоб, никаких потайных ходов и прочего, чем грешат авторы романов про Пинкертона. Обычный доходный дом, в котором братья Блюмкины снимают две квартиры. В одной они живут, а другую, этажом ниже, приспособили под фотостудию. Очень удобно. Пришел человек, заказал себе фотокарточку, или фотопортрет, или еще чего. Люди ходят постоянно, потому как фотография нужна всем, особенно если хорошая. А если кто, кроме фотографий, и прокламации с гектографа унесет, так оно незаметно, да и одно другому не мешает…

Проблема была в том, что арестовывать надо было быстро, тихо и так, чтобы братья ничего не успели уничтожить. В принципе, жандармы дураками не были. В основном. Вот только данный конкретный ротмистр с редкой фамилией Сидоров и еще более редким именем Иван… То ли и вправду дурак, то ли ничему не обучен.

В голове Банщикова всплыли строки из старой книги: «Когда в дом начали ломиться, перед тем, как уйти через черный ход, я разрядил в них магазин браунинга прямо через дверь. Стрелял я не целясь, стремясь притормозить жандармов, и с удивлением узнал, что двое из них были ранены, причем один позднее скончался. В верноподданническом рвении жандармы столпились перед дверью, хотя знали, что мы вооружены и терять нам нечего».

Оружие руководство ячейки партии социалистов-революционеров имело, как и основания отстреливаться до последнего патрона (в случае поимки по новому «Уложению о наказаниях» им грозила виселица). А вот жандармам их нужно было брать исключительно живыми и не особо избитыми. Собственных «групп быстрого реагирования» у Жандармского отделения не было, полицейские не годились из-за возраста и плохой реакции. Пришлось идти на поклон к командиру Лейб-гвардии атаманского казачьего полка за казаками, которым было оказано доверие «захватить бомбистов, собирающихся взорвать царя-батюшку за денежку аглицкую».

Во дворе дома № 3 по ул. Обводного канала стоял дым коромыслом. В самом прямом смысле этого выражения. По какой-то причине на чердаке загорелся всякий хлам, который всегда образуется там, где долго живут люди. Ринувшиеся на тушение пожара жильцы обнаружили, что двери на чердак заперты, а замки заржавели. К счастью, на пожарной каланче заметили дым и через пару минут во двор, звоня колоколом, въехали сразу две пожарные телеги с водяными бочками, насосами и раздвижными лестницами. Брандмейстер умело распоряжался. Телеги подвели поближе к дому, опустили опоры, лестницы начали подниматься к крыше, разматывая за собой рукава пожарных шлангов. По одному пожарному вбежало в каждый подъезд, стуча в двери квартир и требуя, чтобы жильцы немедленно выходили во двор. Вот лестницы достигли края крыши, и пожарные, таща за собой рукава, скрылись в слуховом окне. Запыхавшиеся от быстрого бега городовые встали у подъездов «всех выпускать, никого не впускать». Их коллеги замерли у черного хода. Из подъездов выбегали немногочисленные по полуденному времени жильцы, волоча с собой кошек, канареек, ежиков и прочих домашних любимцев. Последними вышли топорники, крича брандмейстеру, что дом эвакуирован.

— Все жильцы покинули объект возгорания? — спросил городовой у дворника.

Тот встал на пожарную телегу, повертел головой и начал шевелить губами, загибая пальцы.