Все по местам!

Путь по фор-брам-стень-вантам серьезно его утомил. Тяжело дыша, он выбрался на фор-брам-стеньги-салинг и попытался направить подзорную трубу прямо. Он никак не мог отдышаться, мешала и внезапно накатившая нервозность. Клэй беспечно восседал верхом на ноке рея футах в пятнадцати от него, но Хорнблауэр как будто не замечал мичмана. Легкое штопорообразное качание судна заставляло Хорнблауэра вместе с верхушкой стеньги описывать большие круги: вверх, вперед, вбок, вниз. Сперва он видел далекие горы лишь мельком, но через некоторое поймал их в поле зрения трубы. Ему представился странный пейзаж. Острые пики нескольких вулканов: два очень высоких слева, россыпь конусов поменьше слева и справа. Пока Хорнблауэр глядел, из одного вулкана вырвалась струйка серого дыма – не из вершины, а из побочного жерла – и лениво поползла к висящему над ним белому облачку. За вулканическими конусами виднелся хребет, отрогами которого они и были; но и сам хребет представлялся цепочкой потухших вулканов, размытых и выветрелых с течением столетий – можно представить, что за адскую кухню являл собой этот берег, когда все они извергались разом. Вершины гор были тепловато-серыми – серыми с розовым оттенком. Ниже Хорнблауэр видел как бы зеленые прожилки – очевидно, растительность вдоль промоин и ручьев. Он отметил относительные высоты и взаимное расположение вулканов, на основании этих данных мысленно нарисовал карту и сравнил с той, которую хранил в памяти. Сходство было несомненным.

– Мне кажется, сэр, я только что видел прибой, – сказал Клэй.

Хорнблауэр перенес взгляд с вершин к подножьям.

Здесь располагалась широкая зеленая полоса, лишь изредка нарушаемая одинокими вулканами. Хорнблауэр провел по ней подзорной трубой, до самого горизонта и обратно. Ему показалось, что он видит слабый белый отблеск. Он вновь поймал это место в поле зрения, засомневался: белое пятнышко то появлялось, то исчезало.

– Совершенно верно, это действительно прибой, – сказал он и тут же пожалел о сказанном. Решительно незачем было отвечать Клэю. Пусть ненамного, но он уронил свою репутацию человека, совершенно невозмутимого.

«Лидия» двигалась прямо к берегу. Глядя вниз, Хорнблауэр видел забавно укороченные фигурки людей на полубаке в ста футах под собой, а возле носа – намек на бурун, означавший, что корабль делает около четырех узлов. Они подойдут к берегу до темноты, особенно если к концу дня бриз усилится. Хорнблауэр встал поудобнее и вновь посмотрел на берег. Временами он уже отчетливо видел полоску прибоя по обе стороны от того места, где заметил ее впервые. Здесь, должно быть, набегающая волна разбивается о вертикальные скалы и взлетает вверх белой пеной. Он все больше утверждался во мнении, что вывел корабль точно к намеченному месту. По обе стороны от полосы прибоя вода была совершенно ровной, а дальше располагались – опять-таки по обе стороны – два средних размеров вулкана. Широкий залив, остров посередине входа, и два вулкана по бокам. Именно так выглядел на карте залив Фонсека, но Хорнблауэр с мучительной определенностью знал: даже небольшая погрешность в расчетах могла увести его миль за двести от того места, где, как он полагал, они сейчас находятся, а в этом вулканическом краю разные отрезки побережья весьма схожи. Может быть не один такой залив и не один остров. Мало того, карты ненадежны. Это – копии с карт, которые Ансон[3] захватил шестьдесят лет назад в этих самых водах. Всем известно, что карты, составленные даго – а тем более карты, составленные даго и переснятые безмозглыми адмиралтейскими клерками, – немилосердно врут.

Но пока он смотрел, сомнения его понемногу рассеивались. Открывающийся перед ним залив был непомерно велик – если б на побережье был еще один такой, его не пропустили бы даже картографы-даго. Хорнблауэр на глаз прикинул ширину входа в залив: что-то около десяти миль. Чуть дальше виднелся еще один типичный для местного ландшафта остров – круто встающий из воды правильный конус. Дальний берег залива Хорнблауэр не различал даже сейчас, хотя за то время, что он пробыл на мачте, корабль прошел около десяти миль.

– Мистер Клэй, – сказал Хорнблауэр, не снисходя до того, чтобы оторваться от подзорной трубы. – Спускайтесь на палубу. Передайте мистеру Джерарду мои приветствия и попросите его любезно отправить матросов на обед.

– Есть, сэр, – сказал Клэй.

Сейчас на корабле поймут, что предстоит нечто необычное, раз обед сдвинули на полчаса вперед. Британские флотские офицеры всегда старались досыта накормить матросов перед особо трудной операцией.