Все нормально, падаю! Неравный бой

Я с интересом наблюдал, как, зависнув в двух десятках метров над землей, невидимый из моего окна пилот этой махины умело компенсировал снос от ветра работой двигателя, а также специальных горелок и клапанов, позволявших эффективно управлять дифферентом дирижабля. В передней и задней частях длинной, жестко прикрепленной к баллону гондолы с еле слышным скрипом открылись нижние люки, и на поверхность плюхнулись выброшенные из них стальные цепи с самыми натуральными якорями. А за ними по тонким веревкам десантировались несколько членов экипажа. Причальная команда, наверное. Споро подхватили все восемь якорей и зацепили их за не замеченные мной ранее металлические кольца, торчавшие на выровненной поверхности поля. Заработали скрытые в корпусе лебедки, и дирижабль медленно, немного подрагивая, «поехал» вниз, пока не утвердился на двухметровых «ногах», склепанных из стальных балок и торчащих по три штуки с каждой стороны гондолы. Такое устройство посадочной оснастки надежно гарантировало, видимо, невозможность опрокидывания аппарата даже при сильных ветрах, которых, впрочем, я пока не замечал – у поверхности всегда стоял почти полный штиль.

Из гондолы спустили жесткие трапы, и стоявшие в стороне наготове заключенные быстро, подгоняемые пинками охранников, организовали «живой» конвейер, передавая по цепочке мешки с брикетами топлива. Другие завели в специальное отверстие в гондоле толстую медную трубку и взялись за рукоятки ручного насоса, установленного на телеге с большим баком. Таким образом, скорее всего, пополнялись запасы воды для котла. Пользуясь случаем, я смог разглядеть заключенных и их охранников с минимального расстояния. Первые производили ужасное впечатление грязной оборванной одеждой, истощенным видом и полной безнадежностью во взгляде. Судя по всему, долго здесь не живут. Принадлежали пленники не к Древним, а к обычным людям, может, даже и из Коммуны. А вот вторые, к моему огромному удивлению, оказались «гномами» – настоящего названия этого северного племени я так и не узнал. В серой немецкой форме, ушитой по их росту. И хотя из оружия в их руках имелись только увесистые дубины с металлической оковкой, не было заметно, чтобы те вели себя как подневольные. Наоборот, на откормленных мордах охранников явно просвечивало удовлетворение своим положением. Впрочем, чуть в отдалении имелось и несколько настоящих немцев с карабинами в руках.

Загрузка расходными материалами заняла не более получаса, и дирижабль отчалил, продолжив путь на запад…

Глава 17

До цели мы добрались, как я и предполагал, к вечеру. Остроконечный нос дирижабля уже указывал на низко опустившееся солнце, когда до чертиков надоевший лес в нижнем иллюминаторе вдруг кончился. Кончился неестественно резко, ровной четкой границей отделенный от сменивших его зеленых и желтых прямоугольников и квадратов. Каковые являлись, несомненно, засеянными культурными сортами злаков полями, разделенными явно искусственно высаженными ровненькими лесополосами. Взглянув в боковое окно, обнаружил вблизи уходящей вдаль границы джунглей несколько маленьких поселений, расположенных через каждые два-три километра и сильно смахивающих на виденный утром концлагерь. Наверное, тоже специализируются на лесозаготовках?

А над ними парил еще один дирижабль. Вернее, двигался вдоль границы леса, оставляя за собой расплывающуюся извилистую струйку черного дыма. Патрулирует, видимо, рубежи Метрополии, отгоняя слишком настырных ящеров. То, что это именно Метрополия, сомнений не вызывало. В боковой иллюминатор было видно достаточно, чтобы оценить размер очищенной от джунглей зоны, судя по всему, близкой по форме к кругу. Выходило не менее пятнадцати километров в диаметре. По местным меркам – огромная площадь! За те минут двадцать, которые занял путь к аэродрому, расположенному в самом сердце Метрополии, я успел достаточно подробно рассмотреть ее, так сказать, устройство.