Всё не так

— Господи, для кого хорошо-то? Для тебя? Я всю жизнь себя съедала за то, что не могла тебя полюбить… Вот не могла — и всё. Видела, ты старался. Цветы, подарки, завтраки в постель, дорогие вещи и курорты… А я каждую минуту сравнивала тебя с Максом. И всё было не так… Я всю жизнь тебя только терпела. Много раз хотела развестись, но не могла. Как же, ты ведь был такой заботливый и благородный! Считала себя неблагодарной тварью… А оказывается, ты вероломно украл у меня жизнь…

— А ты и есть неблагодарная тварь, Алёна. Никто и никогда, кроме меня не будет так сильно любить тебя. Чего тебе не хватало? Я задарил тебя разными подарками. Я нанял кучу персонала, чтобы ты не надрывались по хозяйству. Я принял твоего ублюдка, растил, как собственного сына с его первого вздоха. Только он моим так и не стал. Я всегда в нем видел Макса. Внешне не похож, но манера речи, жесты, увлечения… это не спрячешь. И зачем ты рассказала Ларину о сыне?

— Максим — хороший врач. Мне не надо было ничего говорить, он сам догадался. И не надо меня упрекать. Если бы ты не вмешался, Матвея бы растил родной отец.

— А помнишь, ведь в ту ночь ты сама прыгнула ко мне в постель, Алёна. И, если мне не изменяет память, тебе очень даже понравилось…

— Заткнись… Я сделала это на эмоциях. И сразу же пожалела. Я проявила слабость, пошла у тебя на поводу… Искала спасения и защиты… Вот только Макс был не виноват… И ты прекрасно знал об этом…

— Я сделал то, что сделал, — жёстко обрубил Иван, — И ещё раз повторил бы. Жалею только об одном… Надо было тогда сбросить Ларина с обрыва. Чтобы наверняка. А что? Он был пьяный и под наркотой. Идеально. Поскользнулся — и всё…

— Какой же ты подонок…

— Какой есть, любимая жёнушка!

— Это ненадолго. Я больше не буду с тобой жить, Забродин. Я подаю на развод.

— Да правда что-ли? Слабоумие и отвага… Ты что, совсем не любишь ни Макса ни Матвея? Иди сюда, золотко, я кое-что тебе покажу. Вот это старенький мобильник — ключ к моему семейному счастью. Один маленький звоночек с него на номер Матвея — и его смартфон, начиненный взрывчаткой, взорвется прямо в руках. И у твоего ненаглядного Ларина машина доверху упакована тротилом. Будешь себя плохо вести — от него мокрого места не останется.

— Нет. Ты блефуешь…

— Давай проверим? — Иван с сумасшедшим блеском в глазах схватил мобильник, — Выбирай, кому первому звоним?

— Что ты хочешь, Иван?

— Ничего нового. Тебя. Мы с тобой уезжаем. Далеко. За границу. Сейчас же. Туда, где нас никто не найдет.

— А как же Матвей?

— Что, Матвей? Он в мои планы не вписывается. Пусть новоявленный папочка о нем заботится. Хватит и того, что материально он обеспечен по самое некуда. Хочешь ребенка — родишь нового. Теперь уж точно от меня. За границей хорошая медицина.

И, да, я волшебник, Алёна. Ты же хотела замуж за Ларина? Вуаля. Твоё новое имя — Ларина Юлия Игоревна. Вот паспорт. А я — Ларин Максим Анатольевич. Совет нам, да любовь. Как в сказке. Пока смерть не разлучит нас. Только даже она нас не разлучит. Ты навсегда моя, помнишь? Соберусь умирать — заберу тебя с собой. Не сомневайся.

36. Максим

В насквозь пропахшем сигаретным дымом кабинете дознавателя полиции было пыльно и душно. Седой майор, тяжело вздыхая, заполнял бумаги, тщательно выводя каждую буковку. У Максима было стойкое ощущение, что он издевается. Ларин метался по помещению, как раненый зверь.

— Слышишь, майор, давай быстрее уже свой протокол заполняй! Час уже меня здесь держишь. Ты что, не понимаешь, Забродин очень опасен! И Алёна с ним один на один. Мне надо туда!

— Ага, сейчас, — полицейский грозно взглянул на Макса, — Так я тебя и отпустил. Камикадзе решил заделаться? Для тебя, Ларин, это дорога в один конец. Грохнет и не поморщится. Ещё твоё убийство потом расследуй…

— И что ты предлагаешь? Просто сидеть, сложа руки?

— Он торопится, а значит, будет совершать ошибки. Уже наследил по самое некуда. Шприц отдали на экспертизу. Девчонка опознала его по фотографии. Учитывая его биографию, мне самому лезть туда запретили. Я вызвал спецов из области. Как приедут — будем брать.

— Он не будет просто сидеть на месте и ждать, когда его арестуют. Я тоже вызвал своего безопасника с хорошо обученными людьми, — Макс с надеждой выглянул в окно, — Должны прибыть с минуты на минуту. Может с ними попробуем?

— Ты вообще рехнулся что-ли? Как я руководству это объясню?

— Тогда просто отпусти меня. Я сам.

— Ларин, ты меня вообще слышал? Кто ты против профессионала? Конечно, много времени прошло, но опыт не пропьёшь…

— Да! Я не глухой! И не тупой! — стукнул кулаком по столу Максим, — Прекрасно понимаю, на что иду. А ты бы на моём месте что делал? Сидел и ждал группу захвата? Пусть он меня пристрелит, но я буду знать, что сделал все, чтобы спасти любимую. И вообще, я тебе протокол подписал. Есть ещё основания, чтобы удерживать меня в участке?

— Никаких. Самоубийство — дело добровольное, — проворчал майор.

— Тогда, прощай. Не поминай лихом, — Максим повернулся к двери.

— Ларин, стой, — устало окликнул его полицейский, — бронежилет в шкафу возьми. Пригодится.