Все или ничего

Вместо того чтобы отвезти ее домой, он привез ее к себе, в фешенебельную квартиру на крыше небоскреба, и они всю ночь занимались любовью. С тех пор они стали любовниками.

— Мисс Макдональд? — окликнул шофер.

— Да? — Морин очнулась от воспоминаний Уже дома.

Она вышла из машины и остановилась, ожидая, пока шофер вытащит ее сумки из багажника. Швейцар подбежал помочь.

— С возвращением, мисс Макдональд!

— Спасибо, Эдди.

Девушка похлопала его по руке. Она знала Эдди с десяти лет — с тех пор как ее семья переехала в это здание. После смерти родителей выяснилось, что отец не доверял страховкам и вкладывал все свои деньги в акции. Это давало неплохую прибыль, но вскоре котировки сильно упали. Морин забрала оставшиеся деньги и положила их в банк. Сумма была небольшой, но позволяла чувствовать себя в безопасности.

Эдди с шофером помогли девушке донести багаж. Дав обоим на чай, она вошла в квартиру.

Бросив пальто на софу, Морин быстро просмотрела пришедшие счета — писем она не получала. Потом, настроив радио на свою любимую станцию мягкого рока, прошла на кухню и достала себе кока-колу. Проходя мимо автоответчика, машинально включила его и отправилась в спальню разбирать сумки.

Сообщения были самыми обычными. Звонили из багетной мастерской, сказали, что готова рамка для литографии — последней в ее коллекции. Зубной врач напоминал о приеме на среду. После десяти подобных сообщений она услышала незнакомый голос с техасским акцентом:

— Мисс Макдональд, это Сильвестр Крэддок из Кервилла. Я сообщаю вам, что ваш дядя, Мак Макдональд, скончался вчера поздно вечером. Как его адвокат, я счел нужным немедленно известить вас об этом. Если вы не сможете приехать в Кервилл, я сам организую похороны. Позвоните мне по телефону 512-444-8890.

Автоответчик щелкнул и автоматически перемотал пленку.

Морин застыла на месте. Во рту у нее вдруг пересохло, а глаза наполнились слезами.

— Этого не может быть… — Она подлетела к автоответчику, прокрутила его вперед и еще раз прослушала сообщение адвоката. — Нет! — вскричала она, закрывая лицо руками. — Дядя Мак… у меня никого нет, кроме тебя…

Она взглянула на огромную картину маслом Ремингтона,[2] висевшую над камином. Дядя Мак подарил этот пейзаж ее матери, своей невестке, около двадцати лет назад, надеясь заманить ее на свое ранчо. Но Джиллиан родилась и выросла в Нью-Йорке. До того, как выйти замуж за Хала Макдональда, она четыре года проработала манекенщицей и была горожанкой до мозга костей, как и се дочь. Джиллиан ненавидела Техас и вообще любое пространство под открытым небом, если там не было тротуаров, магазинов, кафе и телефонов на каждом углу.

— Дядя Мак…

Морин бросила взгляд на удобное мягкое кресло, обтянутое набивным ситцем с цветочным рисунком. Дядя всегда сидел в нем, когда приезжал к ним в гости. Обычно он всю ночь проводил в этом кресле, не желая спать в Тесном «кабинете», переделанном из кладовки.

Она вспомнила, как жила летом на его ранчо. Он учил ее ездить верхом и даже бросать лассо. Дядя Мак никогда не был женат, но прожил счастливую жизнь. Он не был отшельником, просто, по его собственным словам, в нем бурлила кровь старых ковбоев, которым никто не нужен, только земля и воля. Мак и в самом деле казался неприспособленным к современному миру. Он был счастлив там, в западном Техасе. И она должна похоронить его подобающим образом.

Дрожащей рукой Морин взяла телефонную трубку и набрала номер Крэддона. На другом конце провода телефон прозвонил четыре раза. Она взглянула на часы. В западном Техасе сейчас шесть часов вечера. Скорее всего адвокат еще на работе.

На пятом гудке трубку сняла женщина.

— Кабине — О, слава Богу! Я испугалась, что уже никого нет.

— Да, я уже уходила.

— Я вас долго не задержу. Мистер Крэддок на месте? Это Морин Макдональд.

— О, мисс Макдональд, он ушел около часа назад. — В тоне секретарши слышалось сочувствие. — Что ему передать?

Я знаю, что он очень хотел с вами поговорить.

— Передайте ему, что я вылетаю в Кервилл, чтобы все подготовить… для моего дяди. Я позвоню завтра и сообщу, в котором часу я буду.

— Очень хорошо. Примите мои соболезнования, мисс Макдональд.

— Спасибо, — сказала Морин и бережно опустила трубку на рычаг.

Выйдя из скорбного Оцепенения, она позвонила транспортному агенту, услугами которого пользовался их журнал.

Но было уже поздно, и контора была закрыта. Тогда Морин напрямую связалась с аэропортом и заказала билеты. Она прилетит в Техас во второй половине дня.

Вернувшись в спальню, девушка принялась рыться в шкафу, подбирая вещи в дорогу. Ей необходимо было чем-то заняться, чтобы не думать. Но она вдруг перестала бросать платья на кровать и опустилась в маленькое антикварное кресло.

— Дядя Мак…, у меня даже нет платья для твоих похорон!

Я никогда не думала, что ты умрешь…

И Морин разразилась слезами. Она проплакала почти два часа, меряя шагами комнаты и вспоминая свои разговоры с дядей. Но воспоминания не утешали, а лишь причиняли боль.

Она умывалась в ванной, когда зазвонил телефон.

— Ты что, динамишь меня или просто забыла? — шутливо спросил Майкл.