Все или ничего

Лагерь размещался в саванне, всего в пятидесяти милях от Виктория-Фолс. В глиняных, крытых соломой домиках днем было на удивление прохладно, а ночью — тепло. Строения располагались кольцом, восемь домиков, столовая, кухня и три кабинки для мытья. В лагере имелись водопровод, телефон, телевизор, радио и переоаппаратура — все работало от генератора. «Ультра вумен» обеспечивал своих сотрудников только самым лучшим. К каждому домику была приставлена горничная, дабы ни модели, ни члены бригады не утруждали себя по хозяйству. Еду готовил отличный шеф-повар из Филадельфии Накинув батистовый халатик, Морин сушила волосы полотенцем. До обеда еще оставался час. Это было ее любимое время дня Закатное оранжевое солнце испускало последние лучи. Девушка отхлебнула ледяного фруктового сока из высокого стакана и растянулась на кровати, чувствуя, что могла бы остаться здесь навсегда.

Африка напоминала ей Техас и ранчо дяди Мака. В детстве она проводила там каждое лето, хотя вообще-то они с родителями жили на Манхэттене. Но Морин больше нравился Техас. Там, на вольных просторах, и люди, и животные были свободны, были сами собой. И ей было так хорошо и спокойно на ранчо, и дядя Мак ее любил.

Морин вздохнула. И тут зазвонил телефон. Она сразу догадалась, кто это.

— Майкл?

— Привет, малышка. Ну, как вы там?

— Отлично. Просто класс! С сегодняшними снимками я войду в историю.

— Вот и хорошо. Ты мне нужна здесь. Завтра же. Я уже обо всем договорился. Постарайся успеть на десятичасовой из Виктория-Фолс.

— Погоди, Майкл! Мы же еще не закончили…

— Раз я сказал — закончили, значит, закончили.

— Но Майкл…

— Ты что, не поняла? Ты нужна мне здесь.

— Я все поняла, — она вздохнула, — зачем я тебе нужна?

— Рекламодатели мне всю плешь проели. Ты и так уже задержалась там на неделю.

Морин нахмурилась. Так она и думала!

— Наверное, я тебя не правильно поняла, Майкл. Ты хотел сказать, что я нужна журналу, а не тебе.

— Это одно и то же.

— Для меня нет.

— Ну хватит, опять ты за свое… О Господи, ты же сейчас в Африке! Вот приедешь, тогда и поговорим. Поужинаем где-нибудь завтра вечером. Как насчет того ресторанчика — нашего обычного?

— Дай мне еще один день. Всего один, Майкл! — Она помолчала. Пожалуйста!

Боже, она терпеть не могла клянчить!

— Нет, я хочу, чтобы ты вернулась. Немедленно!

— Ладно! Ладно…

— Вот и умничка.

— Майкл, сделай мне одолжение.

— Какое?

— Оставь свой покровительственный тон. Ты добился, чего хотел, вот и радуйся. — Она бросила трубку и задумалась, сверля взглядом черный телефонный аппарат. Интересно, дошло до него или нет?

— Скорее всего нет, — сказала себе Морин, поднимаясь и начиная одеваться.

* * *

Когда вошла в столовую, вся съемочная бригада уже была там. Все головы разом повернулись к Морин: ей очень шло платье цвета хаки с кружевной нижней юбкой; по плечам падали прямые черные волосы. Девушка пыталась улыбаться, но одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, что что-то произошло. Как только она опустилась за столик рядом с Битей, официанты словно по команде принялись обслуживать сотрудников «Ультра вумен».

— Что-то случилось? — Битей внимательно смотрела на подругу.

Морин мрачно уставилась на еду, художественно разложенную по тарелке, и тяжело вздохнула:

— Ничто так не отбивает аппетит, как любовь к шефу.

— Ах, этот! — Битей очень фотогенично надула губки.

— Мы уезжаем.

— Ну, это ни для кого не новость.

— Ты не поняла. Мы уезжаем завтра утром.

— Но я же еще не надевала белое шифоновое с блестками! А съемки на водопаде? — воскликнула Битей. Она была ужасно разочарована. Морин могла сделать из нее супермодель — блестки, радуга над водопадом Виктория. Битей мечтала об этих съемках и возлагала на них большие надежды Ее агент уже тратил деньги, которые рассчитывал получить за публикации ее фотографий в «Пипл» и «Ас».

Битей решительно тряхнула головой:

— Он не посмеет! Скажи ему, что я никуда не поеду, пока мы не закончим.

— Сама и скажи, — буркнула Морин, — я пыталась его уговорить бесполезно! Если он начинает жаловаться на рекламодателей — значит, дело дрянь. За два года я его изучила, слава Богу.

Битей отправила в рот кусочек овоща, с виду похожего на цуккини.

— Ты его так хорошо знаешь?

— Как облупленного!

— Какая досада!

— Что? Ты о чем?

— Да ладно, Мо, не прикидывайся! Ты все прекрасно понимаешь. Когда не остается никакой загадки… это же скука смертная!

— Загадки? В Майкле никогда не было никаких загадок.

Как раз за это я его и люблю. Мне нужен надежный, предсказуемый человек.

— Сколько лет мы знакомы, Морин, я ни разу не слышала от тебя таких речей. Вся твоя жизнь — сплошное творчество, поиски нового, необычного. Ты постоянно что-то меняешь, ты сама не знаешь, что тебе нужно. Сейчас тебе хочется заснять меня на вершине горы, а через минуту — у подножия.

— Ну, это другое дело. Не путай работу с личным. К тому же я знаю, чего хочу от жизни. Мне нужна семья, нужен настоящий дом. Я готова к замужеству. Ты хоть представляешь себе, какие у нас с Майклом были бы отношения, если бы у меня в голове гулял ветер?

— Да-а-а. Просто атомные!

Морин нахмурилась.