Все грани любви

– Сегодня утром к Николаичу приехал сынок его давнего друга. Этот сынок ну очень крутой бизнесмен. Живет в Америке. Богатый, аж жуть. Только жена у него очень больная. Нужен морской климат. А у нас тут и горы с соснами, и море с пальмами. Вот и хочет этот барчук прикупить домик на побережье.

Я открыла рот от удивления.

– И откуда ты это всё знаешь?

Маришка победоносно сверкнула чёрными глазищами.

– А ты забыла, что я у Николаича дома по утрам убираюсь? Мы ведь прислуга, нас не замечают. Так, что много интересного услышать можно.

Я прошла через кухню и посмотрела в маленькое окошко, выходившее в обеденный зал.

Незнакомец сидел за столиком у окна и о чём-то увлечённо болтал с боссом.

– Любава! – Гаркнул шеф. – Займи своё рабочее место. Хватит баклуши бить!

Это уже ко мне. И он прав. Я надела плотные резиновые перчатки, взяла грубую металлическую сетку и принялась начищать казан.

Идти домой не хотелось. Отработав двенадцать часов, мне предстояло потратить ещё минут сорок на то, чтобы вскарабкаться на самую вершину горы. Но оно того стоило. Преодолев-таки крутой подъём, я остановилась, чтобы отдышаться, и с наслаждением втянула чистый свежий воздух, наполненный ароматом вековых сосен и величественных эвкалиптов. Дождь закончился, а подкравшийся вечер располагал к прогулкам и к романтическим встречам.

Не успела я поставить точку в изложении чего-то приятного, как это приятное уже повернулось ко мне спиной. Навстречу вырулила подвыпившая компания под предводительством соседа Фимки. Сам Фима, двадцатилетний оболтус, нигде не учился и не работал. Он тупо прожигал деньги отца и гордился своим особенным положением в посёлке. Меня Фима не любил с детства и не упускал ни одного случая, чтобы унизить или гадко пошутить в мою сторону. Мне же он был совершенно безразличен, как слизняк: да, скользкий, да, неприятный, но имеющий право на жизнь. Когда компания поравнялась со мной, я ещё не успела отдышаться. Фима уставился на меня мутными рыбьими глазами.

– Чё дышишь так, словно сексом только занималась?

Я решила не реагировать. Молча развернулась и направилась по узкой тропе к дому.

– Чё, гордая? Да кому ты нужна, оборванка! Тебя и за большие деньги никто не трахнет!

Я ускорила шаг и через мгновение скрылась за спасительной оградой дома.

– Малахольная! – Донеслось с улицы.

Через несколько минут, уже потеряв интерес к моей персоне, золотая молодёжь удалилась для того, чтобы выбрать новую жертву среди запоздалых прохожих.

Я включила свет. Старинные ходики на кухне пробили два ночи. Есть не хотелось. Но организму требовалась энергия. Персонал, работающий в ресторане, обычно сыт запахами. Это не байка, а проверенный факт. А если ты ещё и моешь этот ресторан, то запах пищи, смешанный с запахом мыла и хлорки, напрочь отбивает аппетит. Поэтому на работе я обходилась крепким кофе, а уже дома пыталась закинуть в свой сопротивлявшийся желудок что-нибудь съестное.

Шеф всегда нервничал, когда я отказывалась от еды.

– Любушка! Тебе что, стряпня моя не нравится? Так давай я кашки тебе сварю или супа какого. А то прозрачная совсем стала!

Однажды он даже нажаловался боссу. Алексей Николаевич решил вопрос быстро и радикально, без крика и шума.

– Или ты питаешься, как все, или я тебя увольняю. Голодные обмороки мне тут не нужны.

– Питаюсь. – Торопливо согласилась я, а потом еще две недели не разговаривала со стукачом-шефом, который самодовольно ухмылялся, выставляя передо мной комплексный обед, положенный сотрудникам. Из этого обеда я иногда съедала салат, а остальное отдавала вечно голодному официанту Мише. Это являлось нашей тайной, что очень сближало. Иногда Миша подвозил меня на мотоцикле, но никогда не заходил в дом – косолапый стеснялся.

Я обошла кухню, открыла холодильник, но ничего там не обнаружила. Про такие холодильники говорят: «Мышь повесилась». Но в моём не было даже трупа этого животного. Зато в шкафу я нашла пачку печенья и банку варенья. Здорово! Сейчас поем и на боковую. Не раздеваясь, я упала на диван, памятуя о том, что неплохо было бы помыть голову и принять душ.

– Завтра, всё завтра! А сейчас – спать!

Утром меня разбудила соседка, тётя Маша.

– Любавушка! Вставай, красавица моя! Дело у меня к тебе есть.

Я посмотрела на будильник. Семь. А ведь я могла нежиться в царстве Морфея ещё целый час! Открыв окно, сладко зевнула.

– Кто умер? Что горит?

– Да тьфу на тебя! – Испугалась старушка.– Я постояльцев тебе привела. Люди порядочные, деловые из Москвы. Тут в командировке. А я подумала, как бабка твоя померла, – соседка перекрестилась, – ты ж без копейки осталась. Пашешь день и ночь – смотреть больно.

– А сами что не возьмете постояльцев?

Старушка замахала руками.

– Нельзя мне. Гостей полон дом. Внуки понаехали. А у тебя здание большое. Батюшка твой покойный гостиницу сделать хотел. – Она опять перекрестилась. – Так возьмешь? Чего квадратным метрам пропадать?

Я кивнула.

– Вот и умница! – Заверещала старушка. – Входите, люди добрые.