Все для меня (ЛП)

такой банальной вещи как возраст влиять на тебя. Я бросаю салфетку на стол и отодвигаю стул. Ее лицо мрачнеет, и в этот миг я понимаю, что у меня все получится. Так я говорю себе, потянувшись к тарелкам. Я могу быть мужчиной и жить своей жизнью, здесь или дома. Могу жить, испытывая панику в отношениях с Ноа, и при этом направлять свою жизнь в новое русло. Есть ли там место для Обри? Не знаю. Но понимаю лишь то, что мне не нравится, как она смотрит на меня, когда я поднимаюсь с места.

- Я не очень голоден. Не хочешь прогуляться?

Она смотрит на меня и кивает. Мы убираем все со стола, относим и моем тарелки, а после выходим из общежития. Подходим к краю здания и остаемся там, хотя мне хотелось бы уйти. Здесь тоже есть на что посмотреть, не подвергая наши жизни опасности.

Я веду нас к детской площадке. Все дети сейчас сидят по домам, так что мы можем побыть наедине. Она садится на качели, и я, пользуясь возможностью, встаю позади нее. Аккуратно подталкиваю и смотрю, как она раскачивается взад и вперед. Помню, как делал то же самое с Ноа, когда тот был маленьким. Учил его размахивать ногами. Но он перерос качели и выбрал футбол. Я видел в нем талант, но предпочитал не обращать на это внимания. Мне не хотелось, чтобы Джози сталкивалась с тем, что ненавидела большую часть своей жизни. Но как родители мы не могли делать вид, что ничего не происходит. Поэтому я начал тренировать Ноа и развивать в нем как можно больше ценных качеств.

- Прости за мою реакцию. Я здесь... Я здесь потому, что расстался со своей невестой, и для меня это был лучший способ справиться с разрывом. Сначала я надеялся, что она поедет со мной, но все вышло по-другому.

- Ты по-прежнему ее любишь? - голос Обри звучит тихо, спокойно.

Я обдумываю ее вопрос и прокручиваю в голове. Люблю ли я до сих пор

Джози? Не знаю.

Никогда не думал, что мы встретимся снова. После отъезда в колледж

мы не поддерживали связь, пусть на это у нас и не было причин, но было бы

неплохо. Я смотрю на карту у себя в руке и вижу имя - Ноа. Потом перевожу взгляд на нее. Она слабо улыбается, пока малыш у нее на руках неудержимо плачет. Она выглядит такой усталой и измученной.

- Джозефина, рад тебя видеть, - говорю я своим врачебным тоном.

Еще в школе я был безумно в нее влюблен, но она даже меня не

замечала. Она все время проводила с Лиамом Вестбери, когда могла

выбрать парня намного лучше него.

- Джози, - напоминает она.

Я киваю, вспомнив, что она не любит, когда ее зовут полным именем.

- У тебя сын? - Мои слова не должны были прозвучать как вопрос, просто я потрясен. Я смотрю в папку и вижу, что у него фамилия Престон, а не Вестбери. Мои брови сходятся на переносице, но я не могу задать мучающий меня вопрос.

- Да, и он болен, а я не знаю, что с ним такое. - И она начинает

рыдать.

Я встаю, забираю у нее ребенка и кладу его на столик. Тогда он

начинает заливаться пуще прежнего и тянуть себя за ухо.

Заглядываю отоскопом в его больное ухо и нахожу то, что его

беспокоит. Ощупываю руками его шею, плечи и живот, чтобы точно определить, это воспаление уха или что-то другое.

- Я сейчас вернусь, - говорю я, оставляя Джози с ребенком в кабинете.

- Мне нужна доза амоксициклина и мотрин для малыша Престона.

-Да, доктор Эшфорд.

Я заполняю бланк рецепта, когда медсестра возвращается с пипеткой амоксициклина и мотрина. Я уношу их в кабинет и обнаруживаю Джози качающей на руках сына. При виде них у меня разрывается сердце.