Все для эго

Подъезд старого дома. Папка с документацией не пролезает в почтовый ящик архитектора, а консьержки в доме нет. Я ищу звонок с надписью «Ронсар».

– Я принес вам документацию.

– Заходите. Четвертый этаж.

Так я выиграю еще десять минут, уже неплохо. Вчера я проболтался полчаса в кафе, чтобы быть уверенным, что жена уже поужинала. Я уже больше не бываю голодным, и хуже всего для меня встретиться с ней лицом к лицу.

Дверь открывается, на пороге появляется фигура.

Рыжие кудри обрамляют овал невероятно нежного лица.

Учащенное сердцебиение.

– Мне совестно, что я заставила вас тащиться по лестнице. Может, зайдете на минутку? Вы Жан-Люк?

Мое лицо пылает. Кровь стучит в висках.

– …Нет, его коллега, Алан, я тоже работаю над этой документацией. А вы… вы архитектор?

– Что, не похожа?

Она протягивает мне руку, которую я неловко, по-мужски, пожимаю.

Желудок сводит. Ноги ватные. Я захожу в коридор, бумаги выскальзывают у меня из рук, я еле успеваю подхватить их.

– Буду работать над ними всю ночь. Мне обязательно надо представить их завтра в региональный совет.

– Извините, мы никак не могли получить раньше отчет из Гайака.

– Я прекрасно понимаю, что вы тут ни при чем. К тому же с вашей стороны очень любезно принести эту папку прямо сюда. Я как раз пила аперитив, не хотите?

Есть люди, которых знаешь всю жизнь и забываешь, едва потеряв из виду. Десять минут назад я вышел от Элизабет, и мне нужно будет совершить усилие, чтобы сделать вид, будто ее никогда не существовало. Мы выпили по бокалу бургундского, поговорили минутку – она, усевшись на подлокотник кресла, юбка чуть задралась до середины бедра, а я – в неестественной позе, в твидовом пиджаке, пытаясь сойти за блестящего собеседника. Я бы отдал год жизни, чтобы почувствовать вблизи запах ее духов. Совсем близко. Хуже всего то, что в ее поведении было нечто большее, чем простая вежливость. Чтобы быть в этом уверенным, мне пришлось бы зайти гораздо дальше, чем просто бокал вина, а теперь я, наверное, никогда не узнаю, понравилось ли ей что-то во мне. Да и как может понравиться мужчина, у которого голова забита всякой ерундой.

– Ты вернулся еще позже обычного.

Я не знаю, что ответить, и потому молчу.

– Я оставила тебе поесть, на кухне.

Элизабет, ты была всего лишь мечтой, которая растворяется в бессвязном тумане 150 мг валиума. Еще теплое рагу из кролика ждет меня на столе. Грустная и нежная Катрин гладит меня по затылку. Похоже, что в жизни у нас есть право только на одну женщину, и, наверное, это она.

– Ты любишь меня, Алан? –Да.

– А мой кролик тебе нравится?

– Да.

Она украдкой легонько целует меня с заговорщицким видом.

– Знаешь, дорогой, пока я ругалась с мясником, я слышала, как одна женщина рассказывала, как она вышла из депрессии. Так приятно на нее посмотреть, она говорила, что…

Неожиданно я разражаюсь слезами. Катрин обнимает меня.

– Вот увидишь, любимый. Нужно только, чтобы ты нашел кого-то, с кем ты почувствуешь себя в своей тарелке, отличного специалиста.

Я хорошенько выплакался, как ребенок, потом неожиданно, как по мановению волшебной палочки, замолчал. Вытащив платок, я миролюбиво сказал:

– Ты была права с самого начала, Мину.

«Легран. Гравер». Человек стоит у станка. Тот, кого я принимаю за хозяина мастерской, постарше, направляется ко мне.

– Добрый день, я хочу заказать вот такую табличку.

– Самый распространенный вариант – золоченая, но у меня есть и другие. Вы какой шрифт предпочитаете?

– Мне надо точно такую же.

– И что написать?

– Ну… напишите «Профессор Гиянкур. Психоаналитик. Прием по записи».

Неожиданно хозяин бросил подозрительный взгляд на своего помощника, схватил меня за руку и потащил в заднюю комнату.

– Скажите, профессор… Мне бы нужен совет.

Он понизил голос. Что происходит?

– Вам ведь можно все рассказать, это ваша профессия.

– ?..

– Мне весь год по меньшей мере два раза в неделю снится один и тот же сон. Мы с моей женой катаемся на американских горках на ярмарке. Я одет как обычно, а на ней свадебное платье. Ей страшно, она кричит, я оборачиваюсь и вижу, что за нами сидят два типа, похожих на клоунов, и они ржут над нами – надо мной и женой. В эту секунду все содрогается, шпалы американских горок разваливаются, все падают в декорации, я тоже ору, еще громче, чем жена. Я просыпаюсь в поту, в полном ужасе. После такого попробуйте-ка снова заснуть. И так уже целый год. Я больше так не могу, и моя жена тоже! Что вы об этом думаете, профессор?

– Так сразу трудно сказать.

– Американские горки? Клоуны? Свадебное платье?.. К чему все это?

– Когда я могу прийти за табличкой?

– Не раньше среды.

– Я дам вам адрес своего коллеги, у меня огромный список.

– Тебе не обязательно меня провожать, Мину.

– Я тебя знаю. Ты найдешь тысячу Предлогов, чтобы не пойти туда.

– Она хочет, чтобы я ходил к ней три раза в неделю, по крайней мере пока. Здесь направо. Ну вот мы и приехали.

– На первых порах я каждый раз буду тебя сопровождать – раз уж наконец-то ты нашел специалиста, который тебе подходит.

– Как хочешь, Мину.