Все демоны Ада

— Заткнись, Грэйсон, — прорычал Ной, придерживая одной рукой полотенце, что открывало… кхе… больше, чем закрывало. Во время эпического бега за Добби, что сейчас спокойно уложился на его спине, приняв образ черной татуировки, он успел всем показать свой белый зад. А еще я жаловалась, что мне необходим загар…

Когда демоны снова принялись выяснять отношения, к чему-то затрагивая тему фекалий, Эйдан соизволил вмешаться, лениво встав. Он не выглядел слишком веселым, как пару минут назад, и это, можно сказать, в каком-то роде угнетало меня. Возможно, Эйдан тоже кого-то потерял, но пока не хочет об этом разглагольствовать. Впрочем, после случившейся трагедии с Артуром и я не особо хочу обсуждать такое с кем-то. Странно это признавать в данный момент, однако кажется, я понимаю Эйдана. Мне самой нелегко смириться с тем, что было, и если он пережил подобное, надеюсь, что это было достаточно давно. Боль от утраты слишком тяжелая ноша. Я не знаю, ослабевает ли она когда-нибудь, но, думаю, со временем так и происходит, ведь говорят, что время лечит. Надеюсь, что так оно и есть… Правда, я никогда не забуду то чувство, которое посетило меня, когда Артур умер. Оно будет со мной до конца жизни. Я знаю. Но не хочу, чтобы с кем-то из моего окружения было то же самое.

Я взглянула на Эйдана. Успокоив своих друзей и отправив их обоих, надеюсь, устранять источник запаха, он повернулся ко мне. Его слабая улыбка и утешительный кивок были, пожалуй, не самыми лучшими способами поддержки девушки, что недавно пережила смерть близкого человека, но… я была рада хотя бы таким жестам. С этих пор у меня не осталось ни дома, ни близких людей, что не дадут мне «повесить нос». Майю я не привожу в счет, ведь она… обычный подросток, и ей не обязательно знать обо всех странностях в мире. Тем более, о моих странностях. Я люблю ее — с этим не спорю — и хочу для нее нормально жизни, без вмешательства демонов и… съехавших с катушек Охотников. Естественно, огораживая ее от этого, я лишаю себя единственного шанса на поддержку и помощь. Хотя… так же и лучше: зато самый дорогой человек, что остался в моем скудном существовании, по крайней мере, никуда не денется и будет цел и невредим…

И если подумать, то кто у меня сейчас остался, кроме Майи? Отныне у меня нет ни «семьи», ни того, кто, был для меня целым миром. Артур погиб. Те члены клана, что в какой-то мельчайшей степени были на «моей стороне», вероятно, пошли на поводу Мэйсона, собственно, как и другие. Выходит, я осталась абсолютно одна… — Эйдан микроскопически улыбнулся мне, прежде чем спуститься вниз -… или не одна. Все-таки, парень по каким-то своим принципам защищал меня, но так и не объяснил толком, зачем он шел на такие в своем роде жертвы. Я подметила, что в этом, возможно, как-то замешана потеря дорогого для него человека (ну, или демона) и, раз так и есть, то не понимаю, к чему тут вообще приписана я. В любом случае, я благодарна ему за все глубоко в душе, пусть и не собираюсь говорить об этом в ближайшее время. Тем более, он недостаточно открыт для доверия — о чем тогда речь? Хотя, пуская и не совсем знаю Эйдана, его мотивы, характер, плевать, что мне далеко неизвестно многое из его долгой жизни, зато я рада, что он объяснил некоторые подробности из моего прошлого и в коем-то веке облегчил мою боль. Потеря Артура опустошила меня. Эйдан, которого я знала, в противном случае, больше недели, подставил свое сильное плечо, когда я испытывала агонию от осознания этого столь губящего факта. Да и сейчас я чувствую себя не лучше, однако он не выгоняет меня отсюда: может быть, попросту знает, что у меня теперь нет дома. Мне не место там, где находится самое мерзкое создание в этом мире, уничтожившее все дорогое для меня…

Как бы то ни было, и что бы ни делал Мэйсон, я не прощу ему просто так то, что он сделал.

Никогда.

Чувство мести завладело мною, но на время спало: я разглядела на столике, стоящем около окна, фотографию. Она была заключена в позолоченную рамку, и на ней был изображен… Эйдан, обнимающий мальчишку лет семи-восьми. Конечно, я считала, что зрение может мне лгать, но только не сейчас, когда я стала другой…

Мне мало чего было известно о Полукровках — таких тварях, как я. И, вообще-то, почти каждый второй Охотник не владел информацией о «гибридах», так как тех по всему свету можно было по пальцам пересчитать. Их было очень мало. И знаете: почему? Ответ прост: любые связи Охотников и адских… существ строго запрещались. Особенно половые. Тем более, по своим принципам обе «расы» брезгали иметь друг с другом контакт. Похоже, мои родители являлись исключением…

Зрение, как и другие органы чувств, были отлично развиты у любого демонического отпрыска. В этом я убедилась, разглядев отсюда до мельчайших деталей фотографию, до которой мне было далеких несколько шагов.