Все демоны Ада

Оставшаяся в желудке еда внезапно дала о себе знать, вырвавшись наружу. Плохая новость: моих извержений было довольно много, хорошая — они попали ровно в беленькую раковину и почти не задели одежду, до состояния которой, кстати, было уже плевать. Честно. Порванные джинсы, грязные кеды, испачканный в земле верх — разве что сейчас годятся на помойку.

— Господи, — прохрипела я, потянувшись дрожащими руками к крану и желая скорее смыть этот позор. Мне не стоило забывать, что на них остались алые пятная крови Артура, ведь это послужило еще одним поводом для моих рыданий. — Господи…

Перед глазами заплясали разноцветные пятнышки, и очертания черно-белой ванной стали растворяться, как сахар в горячем чае. Самым оптимальным вариантом было упасть в обморок, чтобы на время избавиться от щемящих сердце воспоминаний и в коем-то веке не стать свидетелем других своих конфузов, что вполне могли случиться. Конечно, я рассматривала это заманчивое предложение, но исполнить его хотя бы самым странным способом — ударом головой об стену — не дал голос Эйдана за дверью, а следом и тихий стук в нее.

— Айви… прости Ноя: он придурок, иногда не понимает, какую ерись несет.

Зато иногда ерись имеет частичку правды. Не будь я фриком, не пришлось бы устраивать те разборки. Никто бы не поднял «восстание». И Артур бы был сейчас жив. Отчасти, моя вина здесь есть. Как и каждого, кто был носителем столь секретной информации.

Я намылила руки и принялась их тщательно мыть под струей горячей воды, закрыв глаза. Смотреть на это — слишком больно, как и признавать правоту слов Ноя.

Мое затишье не радовало Эйдана: я об этом догадалась, когда он, кажется, подпер дверь спиной и измученно вздохнул. Можно подумать, я заставила его это сделать и примерить роль валерьянки.

— Айви, ты слышишь меня?

— Пожалуйста, оставь меня в покое, — настойчиво попросила я, устанавливая локти на раковине и опуская к ней голову: вдруг мой желудок вздумает снова провернуть какой-нибудь мерзкий «фокус»? Нужно быть готовой ко всему.

Я и не думала, что Эйдан поймет, насколько мне хреново. Извинившись за что-то, он, кажется, отошел от двери, чему я была несказанно рада и удивлена: чистокровный, на вид властный демон послушался меня? С чего бы вдруг? Я повернула кран на холодный поток воды и подставила под него ладошки, каждый раз вздрагивая не от ее низкой температуры, а от информации, что получила за эти несколько минут. К тому же, меня волновало поведение Эйдана: он не докапывался ко мне и сразу ушел, как только я попросила. Ему словно было знакомо такое состояние, но… на вряд ли. Это просто иллюзия. Демоны не могут испытывать нечто подобное…

Хотя я исключение.

Полукровка.

Та, из-за которой, скорее всего, произошло столько смертей. Та, из-за которой погиб один человек, что был мне дороже всего на свете. Дороже, чем моя жизнь и все остальное…

Глаза защипало. Чтобы избавиться от жжения, я последний раз сполоснула опухшее от слез лицо водой и выпрямилась, после чего замерла: чудовище с ядовито-зелеными глазами, такими яркими и ненавистными, глядело на меня. Лохматые, собранные в неаккуратный хвост волосы, прилипали к бледному, будто снег, лицу, а слегка приоткрытый и искаженный в отвращении рот прекрасно показывал отношения к этому созданию.

«Это — ты, Айви Фрост», — напомнил ехидный голосок где-то в голове, и я сморщилась: ненавижу себя такой… новой. Такой… далеко необычной. Такой…похожей на Питера.

Питер…

Отныне я знала его лицо. Визуально представляла, как он действовал в тот роковой день, желая превратить свое дитя — чертову Полукровку — в горсту пепла. Один факт, что мы с ним одной крови, а еще и — внешности, убивал наповал. Никто бы не хотел быть сыном или дочерью такого чудовища, что воспроизвело на свет себе подобного выродка и, между прочим, желавшего его уничтожить. Наверное, было бы проще, если бы у Питера вышло мое убийство: я бы не жила сейчас. Не знала бы Артура, что погиб отчасти по моей вине. Не знала бы вкус утраты, не желавший покидать меня. Я бы не знала этого жестокого мира, что забрал у меня все: нормальное существование, светлую душу и человека, без которого не представляю, что делать дальше.

Смотреть в отражение, что не приносило ничего, кроме боли, казалось сродни пытки. Избавиться от тягостных ощущений полностью не получилось, но, по крайней мере, когда я рухнула на кафель, то лицо и частичка боли — исчезли. Правда, одно из них все же вернулось, засев в моей груди маленькой сокрушительной волной, отчего подрагивали ребра. Я плачу? Нет. Я рыдаю… И эти слезы были вызваны даже не тем, что я узнала о своем прошлом, а тем, что должно было быть со мной в настоящем — Артуром.

Согнув колени и уткнувшись в них лбом, я всхлипнула. Вся реальность казалась мне кошмаром, от которого хотела поскорее выпутаться, но некоторые факторы, как нескончаемая боль, давали трезво понять, где я нахожусь в самом деле.

И в этой реальности Артур погиб.

Его убил псина Мэйсон.

Дэрек свергнут.

Клан почти разрушен.

У меня не осталось ни дома, ни семьи — если ее можно было таковой назвать…

Совершенно ничего.