Все, что пожелаю

Столь неожиданное открытие застало Джейка врасплох. и он стал целовать Анжи, как любую из тех, с кем сводила его судьба на одну или несколько ночей: жадно, со всевозраставшим желанием, которое не давал себе труда скрыть. Он надвинулся на нее, вжимая спиной в поручень, пока не почувствовал, что девушка обмякла, и не услышал тихий стон Джейк накрыл ладонью теплый холмик, ощутил твердую горошинку, стиснул грудь и принялся перекатывать прикрытый атласом сосок между большим и указательным пальцами.

Волна жара окатила его, когда она охнула и выгнулась чтобы стать еще ближе. На мгновение Джейк забыл собственную решимость, забыл, где они находятся, и продолжал осыпать ее ласками и поцелуями. Мягкая теплая плоть, сладостное благоухание ударили в голову, и возбужденное ею желание вскоре превратилось в неутолимую потребность. Ее неожиданная капитуляция только подлила масла в огонь.

Не прерывая поцелуя, Джейк перегнул ее так, чтобы покрепче прижать к себе и ощутить нежную впадинку между бедрами. Ему вдруг захотелось узнать, как далеко способна зайти мисс Линдси.

Но тут здравый смысл все же возобладал, и он, не слишком деликатно оттолкнув ее, отступил, проклиная собственную глупость. Пусть обстоятельства и благоприятствовали ему, сущее самоубийство даже думать о таком.

Девушка, тяжело дыша, смятенно уставилась на него мутными, непонимающими глазами.

— Мне следовало бы дать вам пощечину, — пробормотала она скорее недоуменно, чем сердито, и Джейк сокрушенно покачал головой.

— Ни к чему. Поверьте, я жалею о случившемся куда больше, чем вы.

Анжи съежилась, как от удара, но тут же гордо выпрямилась, так что вырез снова сполз, обнажив груди. Джейк потянулся было, чтобы стянуть края шали, не обратив внимания на хлесткий удар по руке. Только стиснул зубы.

— Что, собственно, вы ожидали от меня, Анжела Линдси? Извинений? Подобное не в моем духе.

— Не сомневаюсь.

Девушка дрожащими пальцами поправила съехавший корсаж и прикрыла шалью соблазнительную ложбинку.

— По правде говоря, — начала она, нахмурившись, — я не знаю, чего от вас ожидать. Вы… разительно отличаетесь от всех знакомых мне мужчин. Не понимаю, в какую категорию вас отнести. Большинство мужчин либо скучны, либо опасны. Вы же — и то и другое.

— Польщен, — сухо бросил Джейк, и на щеках девушки расцвели красные пятна гнева.

— Вы смеетесь надо мной! Напрасно. Я совершенно серьезна. И хотела бы доверять вам. Так или иначе, мне придется довериться вам, поскольку отныне моя жизнь в ваших руках, но временами… Временами вы меня пугаете. Действительно ли вы способны на зверское убийство? Следует ли мне вас бояться?

Да. — Он заметил, как девушка потрясенно отшатнулась, но спокойно добавил: — Если хотите льстивых заверений и сахарных комплиментов, обратитесь к кому-нибудь другому, мисс Линдси. Я мог бы наговорить вам всего, что вы хотите услышать, но это будет ложью. Когда того требуют обстоятельства, я делаю то, что считаю нужным, и если для этого приходится убивать… что же, ничего не поделаешь. Если я хочу женщину, значит, беру ее, при том условии, разумеется, что небезразличен ей и она знает, что дальше нескольких ночей дело не пойдет. Даже если я пожелаю тебя, Анжела Линдси, ты должна знать, что, когда все будет кончено, не жди ни лунного света, ни роз. Мы расстанемся, и каждый пойдет своей дорогой. По крайней мере я честен и прям. Выбор твой. Если скажешь «да», мы сию же минуту идем в мою каюту, но утром ты станешь всего лишь женщиной, нанявшей меня сопровождать ее до Нью-Мексико. Девушка стояла, дрожа на ветру, игравшем выбившейся из прически прядью волос.

— Что, если я скажу «да»? — едва слышно спросила она, подняв голову.

Пораженный ее неожиданным ответом, Джейк хрипло пробормотал:

— Но вы ведь не хотите этого, мисс Линдси?

— Откуда вам знать? Может, именно это мне и нужно Может, мне не терпится точно определить, чего я желаю на самом деле. Мужчины предпочитают необременительные, ни к чему не обязывающие связи; разве женщине не позволено то же самое?

— Господи помилуй, да вы всего лишь девственница, играющая в страсть! И понятия не имеете, о чем толкуете.

— Вот именно, капитан. Знание — сила. Если я пойму, что заставляет мужчин так безумно хотеть женщин, а женщин — покорно отдаваться, вероятно, открою для себя нечто важное.

— Значит, вы считаете, что вам это необходимо? Ну что же, посмотрим.

И прежде чем Анжи успела опомниться, рывком притянул ее к себе и со свирепой жаждой обладания впился в полуоткрытые губы. Ни сдержанности, ни нежности; он целовал ее с яростью дикаря, поразившей даже его самого. Обнял Анжи, он увлек ее в тень палубной надстройки, прижал всем, телом к стене и вторгся языком в рот, как захватчик — в побежденный город.