Все, что ни делается, все к лучшему (СИ)

  Мне все чаще стали мерещиться повсюду зеленые глаза с вертикальным зрачком, пристально за мной наблюдающие. Во снах я стала видеть, парящего в облаках и сверкающего золотом под слепящими лучами двух солнц - розового и белого, дракона. И каждый вечер под впечатлением своих снов, я рассказывала малышне сказки на ночь. Они не засыпали, пока я не заканчивала рассказ, боясь пропустить хоть слово.

  Новый Год прошел шумно, в теплом семейном кругу.

  - Солнышко, ты как? - улыбаясь губами, но не глазами, спрашивал Сергей. В глубине его глаз притаилась обеспокоенность и тревога. Он не хуже подруги старался быть всегда на подхвате.

  Приближалось Рождество. По-моему, его в семействе Рязановых отмечали, куда с большим удовольствием, чем сам Новый Год.

  - Чем мы хуже американцев? - вопросил глава семейства, принеся с собой увесистую тушку индюшки. - У нас тоже будет Рождественская птица к столу!

  - УРАААААА! - обрадовались близнецы и начали скакать по всему дому.

  Утром 6 января у меня поднялась температура и открылась рвота от пылающей в голове боли. Слабость свалила меня в постель.

  - Срочно едем в больницу! Не нравится мне все это! - заявила Тая, в темпе собирая мои вещи. Она тут же созвонилась с Данилом Степановичем, который подтвердил, что необходимо обследование и присмотр квалифицированных специалистов.

  Сергей подхватил меня на руки, приказав детям, сидеть дома тихо и не дебоширить, и вышел быстрым шагом из квартиры. До больницы доехали минут за пятнадцать, сигналя на всю округу и проскакивая светофоры. Похоже, нам крупно везло - по пути мы не встретили ни одного полицейского.

  Меня определили в отделение интенсивной терапии и сразу же начали обследование. Врачи заверяли Таю, что это очередной приступ. Но что-то мне подсказывало обратное.

  К вечеру от кучи вколотых и влитых в меня лекарств, мне стало только хуже. Меня выкручивало наизнанку от рвоты. Я уже не могла от слабости ни руку поднять, ни голову повернуть. От очередного приступа боли свет перед глазами у меня померк.

* * *

  - Доктор! Доктор! - завопила Таисья на весь коридор, выбегая из палаты стоило Миле потерять сознание. Тут же по полу застучали каблуки множества ног и в палату ворвались медсестры с врачами, щупая пульс пациентки и проверяя показания аппаратов, к которым она была подключена. Все показатели свидетельствовали о критическом состоянии больной. Пациентку в срочном порядке выкатили из палаты и повезли в операционную.

  С первым ударом курантов, оповещающем о наступлении Рождества, сердце Радмилы замерло.

  - Двести кубиков адреналина! - скомандовал Данил Степанович, моментально реагируя на остановку сердца массажем и искусственным дыханием в попытке вернуть пациентку. Для него все его больные были, как собственные дети. И каждый раз, теряя очередного пациента, он словно прощался навсегда со своим ребенком.

  Вот куранты отсчитывают шестой раз, и тело девушки начинает светиться изнутри. Сначала это был небольшой светящийся шарик в районе сердца, который заставил замереть Данила Степановича на очередном нажатии на грудную клетку Рады, а затем и вовсе отскочить от нее. Так как ее тело засверкало, освещая всю комнату и окутывая всех теплым сияющим коконом.

  На одиннадцатом ударе свет начинает втягиваться в тело девушки, словно засасываемый внутрь. С двенадцатым боем курантов Рада выгнулась дугой и села на столе, окинув весь мед.персонал, пробирающим до костей, взглядом. Вместо зрачка у нее пылал огонь. Рада моргнула и взглянула на опешившего Данила Степановича уже нормальными глазами, после чего снова потеряла сознание.

  - Ч-ч-ч-т-то э-э-это б-б-было? - выдохнула медсестричка через пару минут, нарушая гробовую тишину операционной и приводя в чувства оперирующего врача, который тупо смотрел на, совершенно целую без разрезов и вскрытого черепа, голову пациентки. Его взгляд метнулся к кардиомонитору, который рисовал четкую извилистую, отображающую ровные удары сердца девушки, лежащей на оперционном столе.

  Свои действия потом, Данил Степанович впоследствии не смог объяснить. Ему словно кто-то подсказал, что надо делать. Он подхватил девушку на руки и побежал в кабинет томографии. Сделав томограмму головного мозга Радмилы, он со счастливой улыбкой идиота смотрел на снимки абсолютно здорового молодого организма.

  - Это невероятно! - прошептал он.

  - Это какое-то ЧУДО! - благоговейно пробормотали у него за спиной. Обернувшись, он лицезрел весь мед.персонал, присутствовавший на операции. Они, оказывается, находясь под впечатлением увиденного, последовали за ним следом. Только сейчас он понял, что держит в своих руках очки и все совершенно ясно видит без них. Его рука машинально потянулась к лысине и наткнулась на легкую щетину.

- Матерь Божья! - прошептал Данил Степанович и осел на, любовно подставленный расторопной медсестрой, стул. Его сотрудники тоже неверяще ощупывали себя, находя в себе изменения.