И стоя у его могилы, один из нас сказал: "Кто следующий?". На него зашикали и посмотрели с укоризной, вопрос был пророческим.
Спорт, которым мы занимались, забирал ежегодно из наших рядов свою жертвенную дань.
Но"Так устроен мир, что подолгу не могут корабли у пристани стоять". 24 августа мы разыграли тридцатку, так всегда мы называем прыжок с задержкой раскрытия парашюта на тридцать секунд.
На этих соревнованиях условия выполнения этого упражнения были такими, что надо было, выпрыгнув из самолёта, лечь на воздушный поток лицом вниз,не допуская никаких непроизвольных шевелений вправо или влево, называемых рысканием и шатаний корпуса, при котором голова то поднимается вверх, то опускается- клевки. Каждое такое нарушение устойчивости наказывалось штрафными очками. Затем нужно было выполнить два разворота влево и вправо, что называлось восьмёрками. Я эти фигуры разучил довольно легко и был уверен в их выполнении.
Главная сложность была точно выдержать время раскрытия парашюта.
Это довольно сложно сделать по той причине, что выдернув точно кольцо, раскрывающее ранец парашюта, нет никакой гарантии в том что судьи зафиксируют именно это время.
Кроме того в те времена вытяжным парашютиком был "паук", о котором я уже говорил. Он в момент раскрытия ранца мог лечь на спину парашютиста и судьям некоторое время (до секунды) он был не виден.
Ну а незначительные клевки и рыскания могли судье показаться, особенно тогда, когда двигали зрительную оптическую трубу, называемую в дальнейшем ТЗК (Труба зенитно – координационная) и казалось, что парашютист сделал клевок. В дальнейшем рыскания и клевки до 15(r) не судились, и по времени раскрытия очки не давались, а только снимались при раскрытии парашюта ранее и ли позже чем +,
– 2,5 секунды. А пока я для выполнения мастерских нормативов должен был набрать 85% очков за стиль падения и задержка в раскрытии должна быть плюс-минус полсекунды. При подъёме на высоту очень волновался за результат и, чтобы перебить волнение стал, мурлыкать под нос песню. Я давно вырабатывал в себе эту привычку и ещё учась в техникуме перед ответственными экзаменами пел песни, развлекая своих сокурсников. Позже, когда я стал лидером в своей команде, я пел громко,заглушая рёв самолётных двигателей, и эту привычку поддерживали всегда мои коллеги по учёбе и спорту, считая, что я пою, потому что спокоен. Сейчас я раскрыл свой секрет. Эта привычка, правда, подвела меня один раз. Мой сын, Сергей заболел отитом, и врачи сказали, что нужно прямое переливание крови из вены в вену. Я, как и многие мужики, даже смотреть не могу когда кому-то делают укол, а когда мне делали, то брал себя в руки. А здесь предстояло давать кровь из вены, и я втихаря дёргался и чтобы заглушить волнение стал что-то напевать. Песню услышали моя жена и тёща и Эмма стала мне выговаривать: "Бессовестный, ребёнок болеет, у него температура, а тебе весело. Песенки распеваешь" Я замолк. Мне было стыдно и оправдаться я не мог. С той поры, вообще, прежде чем начать петь, подумаю, можно ли. Мой сослуживец по ВДВ, москвич Виктор
Шапкин Панически боялся уколов и не давал их делать ни под каким видом. А двое моих друзей так боялись, что не дали своим детям кровь из вены. Я, конечно дал, но вовремя того, как у меня её брали, отвернулся и боялся, что упаду в обморок, но обошлось.
Сейчас я при необходимости делаю себе инъекции сам и хотя и нервничаю, когда кровь берут из вены, но уже не очень.
После операции на сердце зимой 2000 года я плохо себя чувствовал, что было вполне нормально и за мной постоянно наблюдали. То делали уколы, то мерили давление, то приносили таблетки, то брали кровь на анализ. Скучать не давали.
Однажды днём ко мне пришла беленькая сестричка измерить кровяное давление. Я был почти безучастным и не следил за процедурой. Я не заметил, что она ушла, повернул голову к ней, и, о боже!!! Рядом со мной сидела чёрная, как смоль девушка, показывая белые зубы. Я не ожидал такой метаморфозы и смотрел на неё, расширив глаза. Она поняла мой молчаливый вопрос по своему и сказала: "Вампир пришёл", и стала доставать шприцы для взятия крови из вены, чем ошарашила меня окончательно. До меня с трудом дошло, что девочки просто сменили друг друга. Это сейчас мне смешно, а тогда…