Все было не так

Отложив подушку, касаясь стен пальцами, подрагивающими от злости и усталости, выхожу в подъезд. Пара оборотов ключа. Ещё один тоскливый взгляд на закрытую дверь. И я спускаюсь на улицу к своему байку.

Мамочки с детьми уже разошлись по домам. Старушка-соседка сидит на скамейке с парой местных бабулек.

Благодарно кивнув ей, резво стартую с места в сторону своей съёмной однушки.

Приняв душ, ложусь на кровать и впиваюсь взглядом в потолок. Ни черта у меня со сном не выходит.

Иду на кухню. Завариваю себе чай. Открываю ноутбук. Создаю новый файл и вбиваю в него всё, что у меня на сегодня есть. Пока без системы. Просто выкладываю из головы, чтобы черепная коробка не лопнула.

Под утро рубит прямо за столом. И снится мне Яся. В носоглотке всё ещё стоит её запах. Интересный 3D-эффект даёт ощущение присутствия.

Удивительно, насколько можно нуждаться в конкретном человеке. Смело могу сказать, что болен этой девочкой. Окончательно, неизлечимо и навсегда.

Быстро собравшись, еду в офис. Вчерашний залёт домой и ночные посиделки за компом помогли навести некоторый баланс в голове и эмоциях. Случилась своего рода подзарядка батареи.

На этой энергии прохожу в свой кабинет, мазнув взглядом по пустующему рабочему месту секретаря. Поисками нового займусь позже. Пока начинаю свои «раскопки» с того места, на котором остановился.

Больше всего меня интересуют движения денег по счетам компании. Вчера, минуя бухгалтерию, запросил у банка полный отчёт за последний год. Распечатал то, что есть у меня в базе. Сижу, сравниваю циферки, проверяю наличие договоров на поступающие суммы. Те, что особенно сильно смущают, выделяю цветным маркером.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Мой отец не дурак, у него всё прикрыто, но я и не ищу то, что лежит на поверхности. Я же не подмазанная им налоговая проверка.

— О, я смотрю ты серьёзно взялся за дело, — уши режет его голос.

Обед уже?

Второй час. Охренеть. Не заметил, как пролетело время.

— Подсказать что-то? — кивает на стол, заваленный бумагами.

— Ты поговорить хотел, — напоминаю ему, складывая всё в стопку.

— Поехали, посидим где-нибудь. У меня есть примерно часа полтора для любимого сына, — скалится отец. — Как тебе новая машина, кстати? Уже опробовал?

— Подарил детскому дому, который курируют старший Толмачёв и Добронравов. Им эта тачка сильно нужнее. Считай, что ты впервые в жизни сделал что-то хорошее безвозмездно. Как ощущения?

Довольно улыбаюсь, глядя на его перекошенную рожу. Тачку я ещё не подарил, но в планах сделать именно это. Сначала хотел гордо вернуть, потом подумал: с хрена ли? Добронравову если не понадобится, он её продаст и вложит эти бабки в свой новый проект, направленный на работу с трудными подростками.

— Нормальные ощущения, — цедит сквозь зубы папочка.

— Я рад, — моё настроение поднимается ещё на пару пунктов.

Особенно с учётом того, что проект Демида Добронравова прямо сейчас подвергается прессингу многих структур города. В том числе ведётся прокурорская проверка по невнятному поводу. Землю под старым детским домом очень хочет одна крупная иностранная компания…

Чёрт! Вот я олень!

Нам не надо перепахивать всё!

Достаю трубу, пишу Кириллу:

«Кит, устрой мне встречу с Добронравовым»

«А сам чего?»

«Вы знакомы ближе»

«Попробую. У него там опять ахтунг»

«Знаю. Скажи, мы с ним можем друг другу здорово помочь»

Водитель отца паркует машину возле ресторана.

Выходим из неё практически одновременно, каждый со своей стороны.

Прокурора здесь знают. Находят для нас лучший столик. Едва ли не бегом приносят меню.

Бегло вчитываюсь, выбираю суп, тёплый салат и кофе.

Официантка так же спешно удаляется, чтобы выполнить заказ важных гостей.

— Так о чём ты хотел поговорить? — напоминаю, что мы сюда не жрать приехали.

— О твоей связи с юной Ангелиной Соболевой.

— Я не намерен с тобой это обсуждать! — меня аж передёргивает. — Тем более никакой связи между нами нет! — до треска пластика сжимаю в руке солонку.

Отец внимательно наблюдает за моей реакцией.

— Теперь я понимаю, почему перепуганная девочка пришла сначала ко мне с такими важными новостями. Она беременна, Гордей. И очень боится, что ты заставишь её сделать аборт.

Глава 27

Гордей

— У нас был уговор, — напоминаю отцу.

Меня уже даже не бесит. Мне, блядь, смешно! Прокурор смотрит на мой зверский оскал. По глазам вижу, очень удивляется.

Ждал, что сработает? Что я всё брошу и побегу принимать эту беременность?

А папа, оказывается, меня ни хрена не знает.