Всё будет по-моему!

«Триана, позволь мне хотя бы проводить время с дочкой.» – попросил Кён.

Тигрица нахмурилась, уже желая отказать, но услышала голосок дочки.

«Хочу играть с папой! Хочу играть с папой! Мама, позволь Урсуле играть с папой!» – Урсула требовательно запрыгала, скача вокруг мамы.

«Я не обижу её, и не буду учить плохому. Мы просто иногда будем вместе играться. Заодно она познакомиться со своей сестрой.» – сказал Кён, но видя колебания на лице Трианы, добавил. – «Позволь ей наслаждаться жизнью. Обиды между родителями не должны касаться детей. В будущем я всё равно стану тебе альфой, и ты это прекрасно знаешь.»

Слова юноши убедили Триану, и она кивнула: «Один день в неделю она будет с тобой.»

«Ур-р-р-ра-а-а-а! Я буду проводить время с папой!» – очаровательно зарычала Урсула.

«С каким ещё папой?!» – на входе в особняк появился большой белый тигр – Илдун.

Глава 713

Триана, Кён и Серафима застыли как вкопанные. Даже Урсула прикрыла рот лапкой. Мама ей все уши прожужжала о том, что дедушка ничего не должен знать о её отце.

Илдун оглянулся, но стоило ему заметить Кёна, как он вперил в него жуткий взгляд. Напряжение в воздухе зашкаливало настолько, что пылинки замерли. Казалось, можно было услышать механический звук работы извилин могучего тигра.

Гера, услышав голос в голове, встала между королём белых тигров и всеми остальными.

«Императрица Гера?!» – автоматически произнёс Илдун.

«Ребёнок твоей дочки действительно от главы моего гарема. Если тебе это не нравится, то можешь решить все разногласия в поединке со мной.» – холодно изрекла Гера.

Илдун перевёл взгляд на Триану, и по её выражению удостоверился в чудовищной действительности. Тигру стало так больно на душе, что он издал жалобный рёв, будто его ранили в самое сердце, и сейчас он умирает.

«Дедушка!» – обеспокоенная Урсула побежала к Илдуну, но мать схватила её за хвост.

«Отец, я не говорила, потому что не хотела делать тебе больно. Я не знала, как ты отреагируешь, ведь твоя ненависть к людям очень велика, а я переживала за дочку…»

С тяжёлым дыханием, то ли фыркая, то ли рыча, Илдун с покрасневшими глазами спросил: «Он… Он тебя принудил? Скажи, эта тварь сделала это с твоего согласия?»

Триана закусила губку, отвернувшись. Она ненавидела ложь, и не хотела лгать, особенно отцу. Но правда сейчас сделает хуже. Илдун возненавидит Кёна до конца жизни и испытает боль из-за того, что дочка прошла через ад. Как и говорил Лавр, иногда бывает ложь во благо, и сейчас для неё самое время. Впрочем, тигрица не собиралась лгать, но, по её мнению, сказать выборочную правду – это тоже своеобразная ложь.

«В день зачатия я сделала это с ним по собственной воле.» – наконец, сказала Триана. Её слова подтверждала раса Урсулы. При принудительном оплодотворении высока вероятность, что ребёнок приобретёт расу насильника.

Казалось, в душе Илдуна что-то порвалось: его взгляд опустел, а сам он поник, будто узнал, что утратил что-то ценное. Раньше тигра терзали подозрения, но он упёрто отказывался их даже рассматривать, ведь думать о них слишком невыносимо. Но правда оказалась безжалостной. Случилось худшее из возможного: его любимая дочка повелась с человеком.

«Дедушка, вы в порядке?!» – мяукнула Урсула.

«Отец, прости, что молчала…» – с виной в голосе произнесла Триана.

«Нет у меня больше дочери.» – тихо произнёс Илдун и, не поднимая головы, ушёл, покачиваясь, как раненый зверь.

Выражение Трианы стало печальным, и она, прижав руку к груди, пустила слёзы.

{Вот же ж усатый хрен, обидел моего тигрёнка!} – Кён про себя негодовал. Он не вмешивался, ведь этим сделал бы только хуже. Тигр и так знает, что он растоптал клык его жены по принуждению, поэтому его мнение о себе сейчас никак не улучшить.

Лавр с благодарностью и жалостью посмотрел на Триану и направился к ней…

«Исчезни!» – выпалила Триана и, взяв дочку на руки, убежала.

{Блядь…} – выругался про себя Кён, но решил не навязываться. Ей надо побыть одной. Он был благодарен тигрице за то, что она не рассказала всей правды, иначе бы Илдун мог напасть на него, а Серафима посчитала бы его ещё большим злодеем и лжецом.

Когда троица покинула особняк, Серафима спросила: «Ты это так оставишь?»

«Когда я стану сильнее Илдуна и Трианы, тогда в моей власти будет изменить их отношение к себе, а сейчас я буду для них лишь тявкающим щенком.»

«Учитывая менталитет высших зверей, трудно с тобой не согласиться.» – кивнула светлая.

Троица вернулась на территорию Скорпикоров и подошла ко входу в особняк императрицы.

«Спасибо, что открыл для меня столько секретов, Кён. Как и обещала, я буду держать в тайне всё, что узнала от тебя сегодня.» – Серафима благодарно склонила голову.

«Ты уже уходишь? Вообще-то впереди самое интересное…»

«Интересное?» – подняла бровь светлая.

Кён прошёл в гостиный зал, установил триграмм и активировал его. Через две минуты в особняк императрицы высших зверей телепортировался Асаги – патриарх Охотниковых, бывший принц империи 8-го ранга по фамилии Клоуз, он же брат Дафны.