Всадница ветра

Картины сменяли друг друга. Она увидела огромную волну чистой прозрачной воды. На гребне волны были люди, а с ними – удивительные животные, которых Ривер узнала по рисункам и описаниям, кочующим из табуна в табун: это были собаки. Их глаза сияли желтизной солнца – но то была не ярость, а сила и сострадание. Ривер немедленно ощутила расположение и была потрясена до глубины души, когда гигантская темная волна захлестнула и людей, и собак, грозя утащить их на дно.

Видение изменилось снова, и они с Анджо оказались на равнинах Всадников ветра. Ривер даже показалось, что она узнала Сборное место у подножия Скалистых гор. Прозрачная волна, которая несла людей и собак, вытолкнула их к огромному зеленому дереву со стволом в виде нагой женщины и осторожно высадила на ветках, так что они напомнили Ривер стаю красивых птиц.

А потом появился Призрак! Он стоял перед деревом и отчаянно ржал, как будто призывая кого-то.

Внимание Ривер вернулось от жеребца назад к дереву, когда вторая волна цвета сапфира, источающая опасность и тьму, обрушилась на могучий ствол дерева, пытаясь утопить людей и собак.

Призрак предупреждающе заржал и встал на дыбы, словно хотел отбить волну копытами, но он ничего не мог сделать против ее чудовищной силы, и она поглотила дерево и землю вокруг него, и на месте зеленого луга возник океан смерти, – но в последний момент с дерева сорвалась птичка, которая испуганно метнулась к Призраку и упала жеребцу на спину.

Птица заинтересовала Ривер. Она была маленькая и серая, а ее крылья безвольно распластались на золотистой шкуре Призрака от усталости и изнеможения.

Ривер ощутила гнев и отчаяние жеребца. Он обязан был спасти птичку! Но вместо того, чтобы убежать, Призрак помчался прямо к дереву, а птица упорно цеплялась за его спину.

Сапфировая волна хлестнула Призрака по бокам, и он поплыл, сражаясь с темнотой, которая грозила утащить его на дно; тем временем птица собралась с силами, расправила крылья и запела песню, которая напомнила Ривер о ветре, который шевелит травы прерии. Птица пела, и шкура Призрака засияла чистым золотом, подобным пламени или укрощенному солнечному свету. Страшные воды схлынули, и он галопом помчался к дереву.

Из последних сил птица перелетела с его спины на ветку дерева, и огромная луна поднялась в небе, проливая на них свой свет. В ее серебристом сиянии липкая темная вода начала уходить в землю, а дерево, впитав ее, стало еще выше и мощнее, ствол в форме женщины засеребрился магией, а земля снова расцвела буйной зеленью.

Ривер подняла глаза и увидела, что люди не утонули: сидя на ветках, они праздновали спасение, хлопали в ладоши и пели песни, а их удивительные животные ликующе выли.

Маленькая серая птичка сорвалась с дерева и вернулась к Призраку. Едва она оказалась у него на спине, как к ней вернулись силы. Вдвоем они – одинокий жеребец и странная серая птичка – повернулись к Анджо и Ривер, – и Ривер охватила такая нежная любовь и счастье, что по ее щекам заструились слезы, а в голове пронеслись слова: «Да! Мы принадлежим друг другу!»

Кристалл остыл, и видение прервалось. Ривер встряхнулась – и мысленно, и физически – и, открыв глаза, обнаружила, что лошади не сводят с нее глаз.

Анджо немедленно заржала, выражая тревогу. Ривер подошла к ней и погладила кобылу по шее, нашептывая успокаивающие слова. Призрак тронул губами ее плечо и волосы, и Ривер начала утешать и его, рассказывая им, какие они замечательные. К тому моменту, как все трое успокоились, Ривер знала, что нужно делать.

Она сосредоточилась на связи с Анджо, но повернулась к Призраку, поглаживая золотистый лоб жеребца.

– Ты был там с нами – со мной и Анджо, да? Ты тоже это видел.

Призрак замер и повернул голову, чтобы лучше видеть Ривер.

– Я не понимаю, что видела, – по крайней мере, не все. Но я чувствую, что ты обязан выжить. Близится что-то хорошее и что-то дурное – и ты должен победить дурное и встретить хорошее. Тебе нельзя умереть зимой. Ты должен вернуться в Табун.

Ривер почувствовала эмоции Анджо: кобыла полностью разделяла ее мнение. Она знала, что Анджо тоже умоляет жеребца пойти с ними – вернуться в Табун. И она чувствовала, как сопротивляется их просьбе Призрак.

Жеребец боялся возвращаться.

– Я понимаю, – сказала Ривер серьезно. – И я, Всадница Анджо, клянусь, что я никому не позволю причинить тебе вред. Никогда. Ты был частью Табуна. Ты знаешь, что моя мать – Всадница Старшей кобылы. Она доверяет мне, а я доверяю ей. Она тоже будет тебя защищать.

Призрак тяжело вздохнул и, шагнув вперед, положил голову на плечо Ривер. Анджо с облегчением заржала: жеребец уступил.

* * *

Обратный путь прошел весело. Согласившись вернуться в Табун, Призрак как будто снова стал жеребенком и жизнерадостно скакал вокруг Анджо и Ривер, брыкаясь задними ногами, словно все его тревоги и одиночество остались в прошлом.

– Как же все удивятся! – сказала Ривер и рассмеялась, когда Анджо загарцевала, высоко задрав хвост. – Эй, – шепнула она кобыле, и Анджо прянула ушами, прислушиваясь. – Сыграем с ним в догонялки!