Всадники ниоткуда

Передо мной стоял Джемс, без фуражки, всклокоченный и грязный. Половина его серого пиджака стала рыжей от жидкой глины, словно он только что вывалялся в сточной канаве. К виску он прижимал платок, побуревший от крови.

— Не пугайтесь, «хвоста» нет, — сказал он тихо. — Я, кажется, ушел от них.

— От кого?

— Кто у нас с автоматами? Смотри. — Он отнял платок от лица: на виске алел кровоточащий след пули. — Только скользнула по кости, — хрипло рассмеялся Джемс, словно речь шла о забавной лесной охоте. — Я через забор — и в канаву. С головой в рыжую жижу. Они мимо. Сколько я там пролежал, не помню. Потом переулками сюда. К счастью, даже портье не было — никто не видел.

Мы, окружив его, молчали в полной растерянности. Лишь Дьячук нашелся.

— Бинт! — не сказал — приказал он.

Рану промыли и перевязали, грязный пиджак сменили на Мартинову шоферскую куртку. Джемс впервые облегченно вздохнул, — лишь сейчас мы заметили, каких усилий стоило ему только что пережитое.

— Что же все-таки произошло? — спросил Зернов.

— Вы знаете, что у Маго был автомат?

Я не знал, но Толька Дьячук подтвердил, что был.

— Его достал кто-то из друзей Маго, обучали стрелять ее в подпольном тире. — Джемс медленно оглядел всех нас и спросил: — Кто сообщил ей о предстоящих арестах?

— Я, — сказал Мартин.

— Это и довело ее до точки кипения. Мы должны были встретиться с ней под кронами Тюильрийского парка, там, где я обычно назначаю свидания связным. Пришел вовремя — ее нет. Подождал, потом пошел навстречу. Дорога к парку по бульвару мимо полицейского управления. И тут я увидел ее.

Он закрыл лицо руками и закачался, как от нестерпимой боли.

— Она шла навстречу тебе? — спросил я, предчувствуя недоброе.

— Нет, стояла у витрины универмага близ входа в полицию. А там дожидался экипаж, который знают все в городе: беговая американка без кучера на велосипедных колесах — выезд Анри Фронталя, — только он один предпочитает такой способ передвижения по Городу. У Маго в руках был скрипичный футляр. Она поставила его на гранитную каемочку у витрины и почему-то замешкалась. Все выглядело естественно и обычно: девушка идет на репетицию в оркестр или в музыкальную школу. Охранники у входа, по-моему, даже на нее не взглянули. И в эту минуту вышел Фронталь с адъютантом. Я остановился не доходя — не в моих привычках искать сближения с полицией даже пространственно. Стояла и Маго спиной к полицейским, она поспешно открыла футляр, и, когда Фронталь уже уселся в своем экипаже, широко расставив ноги и поманив адъютанта — вероятно, хотел что-то сказать ему, между ним и Маго никого не было, ни одного человека из охраны. Все произошло в какие-то десятые доли секунды. Из футляра Маго извлекла не скрипку, а полицейский автомат без ремня, нажала гашетку и срезала одной очередью и Фронталя и адъютанта. Но уйти не ушла, а могла бы. Испуганная лошадь понесла, тело Фронталя, зацепившегося носком Сапога, протащило по мостовой метров двадцать, и растерявшиеся постовые не сразу пришли в себя. Но один из них все же успел открыть огонь, как только Маго снова нажала гашетку. Второй охранник упал, даже не вскрикнув, но первый на какое-то мгновение предупредил свою смерть: Маго упала раньше.

Джемс закрыл глаза, должно быть стараясь зрительно представить себе увиденное. Никто из нас не решался прервать его.

— Я побежал, когда уже начали оцеплять улицу, — почти шепотом закончил он: у него уже не было голоса. — Полицейский промазал, когда я перемахнул через забор. Остальное вы знаете.

— А Маго, Маго?! — не закричал — взвизгнул Толька.

— Я же сказал: упала. — Джемс даже не поднял головы.

— Живая?

Мы молча посмотрели на Тольку. Нужно ли отвечать на этот вопрос?

Джемс и не ответил.

В тишине, повисшей почти осязаемой тяжестью, вдруг раздался тоненький, протяжный звук. Это плакал Толька. Не по-мужски — по-детски, заливчато и жалобно.

Глава 21 Д’АРТАНЬЯН И РИШЕЛЬЕ

Я отвел Тольку в ванную — пусть выплачется и умоется. Пиджак Джемса в рыжей грязи засунул под ванну. Но где спрятать самого Джемса?

— Уходить нельзя, — решил Зернов, — на улицах, вероятно, уже идут облавы. У Джемса пустяковое, но пулевое ранение. Разбинтуют и сразу поймут, что к чему. Здесь оставаться тоже рискованно — отель не застрахован от обыска. Если не считать переулков, мы на одной магистрали с бульваром.

— А если в подвале? — спросил я. — В типографии. Там сейчас никого нет.

Джемс поднял голову.

— Дверь в стене хорошо пригнана, — вспомнил он, — но щель все-таки заметна. Когда мы работаем, кто-нибудь из оставшихся шпаклюет щель и подбеливает. Ни черта не заметно, разве только с лупой и разглядишь.

— Вода там есть? — спросил Зернов.

— Есть.

— Возьми сыр и свечи.

Мы спустились в подвал по черной лестнице — я страховал их на пролет впереди. Дверь в подвальной стене закрывалась плотно. Но, пропустив Джемса внутрь, мы все-таки замаскировали еле заметную щель. Полоска свежих белил легла действительно незаметно. Даже придирчивый обыск едва ли бы ее обнаружил.

— Порядок, — облегченно вздохнул Мартин.

— Как сказать, — усомнился Зернов.