Всадники «Фортуны»

— Все в порядке, — обычным, ровным тоном отозвался Лоринг. — А что?

— Ну ладно, потом. А сейчас обгоняй его! Он идет всего на триста пятнадцать. Разгоняйся и обгоняй. Ты — второй.

— Обгоню. Но позже. Где остальные?

— Остальные не достанут! Олафсон — третий, но ему до тебя пятнадцать секунд. Да делай ты наконец эту «Ронду»! Что за идиотский риск?!

Даниэль понимал, в каком состоянии сейчас пребывает Грэм, и оценил его мужество. Увидеть, как первый пилот команды идет на явное самоубийство, лишь чудом остается цел, да еще и не вылетает с трассы, а потом наблюдать эту дикую гонку двух точно слипшихся друг с другом машин — гонку, в которой рыжая «ларосса» явно не желает отделяться от сине-белой «ронды»… Что должен был подумать технический директор? Как оценить поступок Лоринга-старшего?

— Все в порядке, Грэм, — повторил Даниэль. — Мне захотелось поиграть. Я все сделаю, как надо.

Передатчик потерянно замолчал. Гастингс не станет ни ругаться, ни настаивать. Скорее всего, он боится. Боится за Даниэля. Он знает, что перегрузка в шесть «же» может повлиять не только на шейные позвонки…

Пятьдесят пятый круг. Брэд вдруг приподнимает руку и показывает что-то Даниэлю. Что? «Уйди вперед»? Да-да, как же, жди! Они уже обошли на второй круг еще пятерых, все с тем же разрывом в пять-шесть метров друг от друга и с последующими короткими атаками Даниэля, упрямо настигающего, но не обгоняющего брата. Что, интересно, творится на трибунах? Такого они до сих пор не видели! Впереди еще один «отстающий» болид. Да что же вы все так ползете-то?! Ведь сил уже не остается повторять этот виртуозный и опаснейший маневр!

— Последний круг, Лорни! Ты что там, заснул?! Сукин сын!

Ага! Грэм сорвался! Или просто пытается привести в чувство пилота, с которым, по его мнению, не все ладно?

— Слышу, Грэм. Я понял.

И вот последний выход на «риф Дейла». На этом все кончится. Он ведь знает Брэда. Тот никогда не повторит своей попытки, если она не удастся сейчас. Вот ведь мерзавец! Ему нужно было стать первым в гонке, чтобы именно первым войти в то страшное пике и резануться на всей скорости о знаменитую скалу! Какая-то невероятная смесь честолюбия, трусости, злости. Бедный Брэди!

Во время последнего прохода вдоль страшного «рифа» Даниэль едва не коснулся болида Брэндона. То ли на долю мгновения ослабла рука и на пол-волоса сместился руль, то ли… Нет: теперь уже он выдержит! Не выдержать было бы просто смешно!

«Риф» вновь умчался назад, они вошли в поворот, и Даниэль, наконец, позволил примерзшей к педали ноге сделать последний толчок. Пошел!

«Ларосса», шедшая по-прежнему рядом с «рондой», вдруг сделала рывок и помчалась вперед, все увеличивая и увеличивая расстояние между ними. Брэндон, будто опомнившись, тоже увеличил скорость до предела. Вовремя! Олафсон сократил отрыв от их «связки» до пяти секунд и (кто его знает?), может, надеялся?..

Последний поворот, прямая. Море рыжих флагов, стена рыжих футболок на трибунах. Наверное, там стоит дикий рев. Интересно: каким финиширует Ларри? Ой, что это? Ну так и есть! Брэд не сумел собраться, в последнем повороте потерял машину, и настырный Олафсон на своем «скиде» все же проскочил вторым…

— Финиш, Лорни! Все! Ты — первый!

Никогда еще Грэм так не произносил эти слова. Голос у него — просто умирающий, будто директор держится из последних сил.

Даниэль вдруг понял, что и он доехал на самом пределе. В горле стоял сухой ком, шея предательски ныла, сердце, только что бившееся ровно, сделало скачок и, судорожно трепыхаясь, тоже подбиралось к горлу.

А оранжевый болид торжествующе плыл мимо трибун, на которых царило настоящее безумие. Сто пятьдесят тысяч зрителей, половина которых видела то, что происходило в районе «рифа Дейла», на огромных плазменных экранах, а другая половина — «вживую», прямо с трибун, — действительно не могли понять: для чего великий Лорни выкинул этот сумасшедший номер? Но его поклонники, как обычно, когда он побеждал, выли от восторга, а недоброжелатели (таких здесь, в Килбурне, бывает процентов двадцать) наверняка пытались перекричать остальных, уверяя, что эта выходка — уже не предел, а беспредел самоуверенности Рыжего Короля…

Глава 22 Ошибка

Господи, как болит шея! А в те три секунды суперперегрузки казалось, будто все в порядке.

Даниэль чувствовал, что больше всего на свете хочет дотянуть до боксов. Вся команда стояла у въезда, встречая его, и по выражению лиц механиков пилот понял: он их насмерть напугал! Из-за их спин лезли, пропихивались, провинчивались темные фигуры с видеокамерами и фотоаппаратами, но «рыжие» стояли стеной — нечего трогать Лорни, покуда он не переведет дыхания.