Время зимы

  - У меня была сестра. В ту осень, когда дшиверцы напали на замок моего отца, ей должно было исполниться четырнадцать. - Дасириец мысленно перебил себя от дальнейших излияний души. Говорить о Эбейль, все равно, что распороть грудь ножом и колоть в самое сердце, а здесь неподходящее место и время для горьких воспоминаний.

  Мудрая не расспрашивала. Она раскуривала трубку все сильнее и сильнее, пока дым не забрался во все щели дома. Арэн не мог справиться с головокружением, и, чтобы хоть как-то поддерживать себя в бодрствовании, мысленно повторял детскую песенку, которой разучила их старая нянька-рабыня.

  - Шараши идут с юга, как будто прорыли подземные ходы от самых Пепельных пустошей. На севере Артум защищает наша столица и каменные стены крепостей. Прежде чем шараши сунут свои поганые морды за предел пустошей, воины Конунга сотрут их с лица земли. И твари понимают это, потому идут тудой, где нет заслона... Но мы далеко от Сьёрга. Против еще одного нападения, Яркия не устоит.

  - Кто-то должен предупредить Конунга о том, что твориться на юге его земель, - продолжил мысль Арэн, и у него появилась слабая надежда. Не просто же так Мудрая это говорит?

  - Один из вас поедет в столицу Северных земель, говорить с правителем и донести весть о наших бедах. И фергайры, они должны обратить свои взоры в сторону Яркии.

  - Один? - переспросил Арэн.

  Она оставила вопрос без ответа. Отложила, наконец, трубку, и позвала одну из своих воспитанниц, которые накануне помогали лечить раны жителей деревни. На зов прибежала рослая, большеглазая девчонка.

  - Скажи Хани, пусть придет ко мне. И вещи захватит, какие с собой принесла.

  Девчушка бойко бросилась выполнять поручение, а старая женщина снова обратила свой взгляд на дасирийца.

  - Один или двое из вас, чужестранцы, поедет в Артум. Я знаю, что вы держали туда путь. Хани станет при вас проводником. Остальные - останутся здесь.

  - Зачем? - Арэн, только перестав тревожиться о судьбе девушки, озадачился условием, что вот-вот сорвется с губ старухи.

  - Чтобы вы не медлили в дороге, не удрали, свернув обратно, и были убедительны в свих речах, когда станете говорить с владыкой Северных земель.

  - Если бы мы хотели сбежать...

  Мудрая остановила его взмахом руки.

  - Сейчас Яркия нуждается в вас более, чем было еще на рассвете. Если бы не твои уловки, воин, наши головы варились бы в котлах людоедов.

  - А если так станется, что те, кто поедут, падут в пути? Какая участь ждет оставшихся?

  - Издохнуть в бою, как и всем нам, если эрл не пришлет помощь, - сказала, как отрезала. - Много небылиц ходит о северных людях, но мы не убийцы. Хлад делает наши тела крепче, шкуру толще, а сердца суровее, но мы чтим законы гостеприимства.

  У Арэна в запасе была уйма слов о том, что такое истинное гостеприимство, но он не произнес ни одного. И гнал прочь мысли о предстоящей разлуке с друзьями. Свою участь дасириец уже решил: остаться здесь и молить заступника всех воинов, Ашлона Охранителя, направлять его меч, если в том будет нужда. Оставалось лишь одно, что тревожило Арэна. Письма, которые бывший советник Юшана повелел передать владыке Севера, должно передать из рук в руки. Ни в одном из своих друзей Арэн не сомневался, даже мошенник Раш бесчисленное множество раз доказал свою преданность. Но кроме писем, Арэн нес и устное поручение, которое должно было стать самым веским доводом, крайнее средство на тот случай, если все остальные окажутся неубедительны.

  В тяжелых раздумьях его потревожили вкрадчивые шаги. Арэн не сдержал улыбку - Хани, в ореоле белоснежных кос, с ее прозрачными глазами цвета чертополоха, поочередно переводила взгляд то на Мудрую, то на него. Она выглядела растерянной, но не изменила той решительности, что дасириец заприметил еще в день их встречи.

  - Ты поедешь в Сьёрг, - велела мудрая, на что Хани молча согласно кивнула.

  Мудрая повторила то, что прежде сказала Арэну. Девушка слушала не перебивая, только изредка в ее взгляде читалось то удивление, то непонимание.

  - Чужестранцев фергайры не станут слушать, но ты отмеченная, - говорила Мудрая. - Покажи им, что видела, покажи, как Яркия защищалась. Они должны повернуть свое зеркало в нашу сторону, пока враг не стал слишком силен. Когда вернешься, с подмогой и наставлениями фергайр, - старуха пожевала губы, раздумывая, - твоя вина будет искуплена.

  - Но что скажет эрл?

  - Если ваши кони будет резвы, то поглядит в след их задницам. Собирайтесь, нужно выехать, пока ночь скроет вас. Дозорные, хвала богам, всегда не прочь выпить моего чая с черноягодой. Ну? - Она недовольно посмотрела на них. - Чего глаза вытаращили, что лососи на нересте?