Время выбора

Но я все равно его не боялся. Да, со мной нет ножа, что скверно, но это не повод опускать руки. Каким бы страшным он ни казался, как бы ни сверкали его когти и ни скалился клыками рот, это всего лишь призрак. Тень. Дух. И моя работа — загнать его туда, откуда возврата уже не будет. Даже не работа. Это моя судьба. Что же до его слов и клятв — это только болтовня, обманет он меня наверняка, как только я повернусь к нему спиной, то сразу бросится, можно даже не сомневаться. Для него слова по-прежнему только слова. Не более.

Да и не стал бы я с ним договариваться, даже если бы боялся, на то есть масса причин. Например, потому что нельзя вот такую тварь оставлять существовать на белом свете. Ни по каким законам нельзя — ни по людским, ни по нашим. Еще потому, что он часть сделки с Хозяином Кладбища. Но самое главное, эта сволочь мою Жанну на ленточки для бескозырок распустила. Вот это я ни ему, ни кому-то другому с рук не спущу никогда. У меня не так много друзей, а тех, которым я могу доверять полностью и целиком, — еще меньше. Жанне могу, несмотря даже на всю ее вздорность.

— Сань, делай что-то, — промычал от стены Калинин. — Кровь не останавливается. Надо прижечь или забинтовать.

То ли что-то такое в моем лице Рагулин прочел, то ли решил, что я на мгновение ослабил контроль над ситуацией, слушая слова приятеля, но тут он меня и атаковал. Причем, заметим, не слишком умело.

Нет, серьезно. Он и в этот раз попробовал применить тот же трюк, что и со Стасом, то есть распороть мне горло. Как видно, сильно уповал на свою когтистую лапу, верил в то, что это настоящее убероружие.

Что до меня — я просто увернулся от удара, а следом за тем цапнул его запястья, приготовился сказать что-то вроде «ну вот и все, дружок», но через пару секунд с удивлением осознал — а ничего не происходит. Я не чувствую привычных для себя токов нежизни, которые всегда ощущал в таких ситуациях. Рагулин на ощупь напоминает здоровенную рыбину, то есть склизкий и холодный, но и только.

Рывок — и вот мы снова кружим друг напротив друга, каждый по-своему: бывший чиновник злорадно скаля антрацитово-черные клыки, а я раздумывая о том, как же эту сволочь на тот свет спровадить до того, как она меня оприходует.

— Раньше было хуже, — прошепелявил мой враг. Что примечательно, чем дальше, тем неразборчивее он говорил. — Раньше я только душить мог или сердце останавливать. А теперь стало хорошо, у меня есть вот эта красота. Теперь убивать стало еще и приятно! Жаль, что только на одной руке когти появились. Но ничего, может, и на второй отрастут.

Сердце. В принципе ты прав. Сердца у тебя, конечно, нет, более того, может, и не было никогда, но вот чернота внутри, та, что свойственна таким, как ты, имеется непременно. Просто ее не видно, заполнила она тебя доверху, как вода ведро в колодце. Но я знаю, где обычно находится сосредоточение мрака в таких случаях, оно всегда неизменно.

Призрак прыгнул на меня, целясь на этот раз не в горло, а в глаза. Разумно, даже если промахнуться и не попасть в намеченную цель, то все равно получится неплохо. Такие резаки если по лицу пройдутся, то мне мало не покажется. Вон Стас до сих пор в себя прийти не может, кровью все пространство рядом с собой заляпал. Как бы он коня из-за этого не двинул.

Я снова увернулся, на этот раз чудом, перехватил когтистую лапу одной рукой, а вторую всадил ему в туловище, туда, где у человека находится живот, а у таких, как он, обитает сосредоточение мрака.

На этот раз удача оказалась на моей стороне. Бывший чиновник заорал благим матом, а после вцепился своими клыками мне в плечо. Тут завопил уже я, и от боли, и от осознания того, что опять какую-то особо забористую дрянь, которая просто так не лечится, могу подхватить. Мне прошлого раза за глаза хватило.

Но самое главное, я нащупал то, что дает ему силы жить, некий пульсирующий сгусток, который моментально обжег мне руку запредельным холодом небытия.

— Нет! — завыл Рагулин. — Не смей! Мразь! Быдло! Нет! Мне надо жить! Мне надо!

— Завали эту мразь, Саня! — негромко произнес Стас, похоже пытаясь подняться. — Я помогу… Сейчас…

Я, напрягая все силы, рванул на себя ледяной комок, ощущая, как обрываются незримые мышцы, крепящие его с призрачным телом Рагулина.

Крик, который издал противник, на секунду меня просто-таки оглушил, но тут же стих, сменившись сначала тихим воем, а после и вовсе тишиной.

— Морана, эта жертва тебе, — тихонько пробормотал себе под нос я. Душонка, конечно, сильно так себе, но лучше маленькая рыбка, чем большой таракан. Хотя ерунду спорол. Именно таракана я к богине сейчас и отправил.

Черное тело бывшего чиновника подсветилось изнутри десятками светлых лучей, прямо как в каком-нибудь голливудском фильме, а после разлетелось на сотню мелких черных хлопьев, которые превратились в ничто, даже не долетев до пола. В тот же миг и сердце призрака истаяло в моей руке.

— Не надо тебе жить, — выдохнул я, вытирая закостеневшую от холода ладонь о джинсы. — Вам всем не надо, а тебе особенно.