Время ужаса

'Нет, полукровка, — сказал Исрафил. Это ты скоро испустишь свой последний вздох. Но не раньше, чем ты будешь поставлен перед вопросом. Это не будет быстро — есть Бен-Элим, которые овладели искусством поддерживать жизнь тела бесконечно долго, на грани смерти. К концу мы будем знать все, что знаешь ты. Удивительно, как долго может жить даже такой кусок испорченной грязи, как ты". Взгляд презрения и отвращения. 'Это не та задача, которая доставляет мне удовольствие, но моя святая обязанность — защищать творение Элиона, а ты и тебе подобные — это разложение, которое должно быть искоренено'. Исрафил поднял руку, подавая знак продолжать избиение.

Дрекар — мой отец, — промолвил полукровка. А я — Салк.

У тебя нет имени, ты не должен существовать. Ты — язва", — сказал Исрафил. Где сейчас Дрекар?

Ты увидишь его, когда он решит", — сказал Салк. А пока он посылает тебе послание". С невероятной скоростью и силой Салк вскочил на ноги, кожистые крылья бились, когда он бросился в сторону и врезался в одного из своих белокрылых охранников, обмотав цепь, свисавшую с его закованных запястий, вокруг шеи воина. Другие белокрылые нанесли удары своими клинками, но полукровка оказался быстрее, вскочив с земли на мощных ногах и крыльях, и другие воины бросились вперед.

В зале раздался общий вздох, Рив вскочила на ноги и проскочила сквозь толпу, хотя и понимала, что слишком далеко и слишком поздно.

Полукровка взвился в воздух и завис над своими похитителями, Белокрылый в его руках бился и извивался, но Салк в последний раз жестоко дернул цепи, раздался треск, и Белокрылый обмяк, а голова повисла безвольно. Салк швырнул тело на воинов внизу, выхватил из ножен мертвеца короткий меч, взмахнул крыльями и бросился к Исрафилу. Он издал беззвучный крик.

Исрафил выхватил свой меч, за ним поднялись в воздух другие Бен-Элимы.

Губы Салка скривились в первобытном рычании, когда он направил свой меч на Исрафила.

Этлинн вонзила копье в плечо полукровки, вырвавшееся из его спины в брызгах крови. Не отпуская копье, она размахнулась и повалила Салка на каменный пол, где он извивался и корчился на ее копье, как застрявший лосось.

Исрафил и еще несколько человек бросились к нему, но прежде чем они смогли до него добраться, Салк приставил короткий меч к собственному горлу.

Отец говорит, что отправит тебя обратно в потусторонний мир", — сказал полукровка, а затем провел мечом по шее, пуская струю артериальной крови.

Исрафил закричал, Этлинн выбила меч из рук полукровки, но было уже поздно: лужа крови вокруг него расширялась. Через несколько мгновений его не стало.

Исрафил стоял над трупом, качая головой. Мы могли бы многому у него научиться".

"Когда его схватили, мы обыскали его и нашли вот это", — сказал Гаридас, порылся в плаще и достал потрепанный клочок пергамента.

'Что здесь написано?' спросил Кол, стоя у плеча Исрафила.

Гаридас посмотрел на Исрафила, ожидая его разрешения. 'Возможно, вам стоит посмотреть это наедине', - сказал капитан Белокрылых. Лорд-протектор кивнул.

Этлинн все равно заговорила, и ее голос эхом разнесся по залу.

'Здесь сказано: 'Идет Луат'. Скоро".

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ ДРЕМ

Дрем хромал рядом со своим папой и их вьючными лошадьми, не в первый раз желая, чтобы он сидел на спине одной из этих лошадей, а не шел рядом с ней с пульсирующей лодыжкой. Но дело было в том, что у них было слишком много мехов и шкур, и когда перед ними встала перспектива оставить эти шкуры позади или идти пешком…

Олин с радостью оставил бы пару свертков, но Дрем знал, как долго и тяжело они работали ради этих шкур, рискуя жизнью и здоровьем, и им нужно было их продать, если они хотели прокормиться зимой.

Чем ближе они подходили к новому городу, расположенному на краю озера Звездного Камня, тем больше возвышались крепостные стены Кергарда. Шум и активность доносились от него, как жар от навозной кучи.

Он выглядит больше, — сказал Дрем, и это было потому, что так оно и было. Больше, чем когда он видел его в последний раз, шесть лун назад. Свежепостроенные дома из дерева и камня, крытые соломой и дерном, спускались по склону на луга и леса, окружавшие стены Кергарда.

Олин ничего не ответил, просто смотрел, нахмурив лицо. Не говоря ни слова, он вывел их верхового пони с главной дороги в Кергард на луг, обогнул город и направился на северо-восток, к их дому. Так он вел себя с тех пор, как три дня назад они нашли его в предгорьях. Дрем видел, как его отец протянул руку к куску черного железа, который они вытащили из лосиной ямы и завернули в полдюжины шкур.

Он уверен, что это металл звездного камня. И он странный: вдвое тяжелее, чем должен быть, и такой черный, что, кажется, втягивает в себя свет. Я никогда не видел ничего подобного. Но звездный камень…?