Время ужаса

Что случилось вчера? Я помню, как Сиг срубила меня с дерева, другие. Рассказывал им о Кадошиме. Он нахмурился, все остальное было размыто.

Во дворе Сиг, Кельд и Каллен стояли с мечами в руках и щитами, перекинутыми через спину, и исполняли танец с мечами. Дрем сразу же узнал его по тому, чему научил его отец, но, глядя на то, как эти трое исполняют его, он чувствовал себя неуклюжим олухом.

Они делали это красиво. И смертельно опасно.

Тем не менее, его так и тянуло присоединиться к ним, и рука сама собой легла на рукоять меча. На крыльце справа от него снег был испачкан кровью, медвежий капкан закрыт и отложен в сторону. Дрем не знал, что сделали с телом, которое нашли в капкане, — оно истекло кровью к тому времени, когда они пошли проверить. Потом он увидел ряд сапог и ног, торчащих из-за края его хижины, и вспомнил, как Сиг и двое других возились там с мертвецами.

Ночью на расколотую дверную раму прибили доску, чтобы уберечься от холода, а теперь она лежала поперек лосиной ямы, которую вырыл Дрем. Он осторожно спустился по ступенькам крыльца и прошел по деревянной доске, слегка забеспокоившись, когда она скрипнула под его весом.

Его сарай был не более чем дымящейся развалиной, обугленные обломки дерева и железные части коновязи составляли большую часть того, что уцелело после пожара.

Надеюсь, козы и куры выжили. Хотя не уверен, что они были бы в безопасности, если бы здесь были медведь и волчья гончая.

Он увидел козу, выходящую из конюшни, и улыбнулся.

Он присоединился к Сиг и двум другим, вытащил меч и двинулся вместе с ними, переступая с железных ворот на скорпионий хвост. Он видел, как глаза Каллена метнулись к нему, но Сиг и Кельд не обратили на это внимания, и вскоре он уже терялся в каждом мгновении танца.

Меч Сиг вернулся в ножны, Кельд и Каллен убрали свои клинки в ножны без всякой заметной или осознанной мысли. Дрем почувствовал, как на большом пальце запеклась кровь, когда он порезал его, пытаясь и не умея убрать в ножны свой меч, не глядя на него.

'Нужно поработать над этим', - сказала Сиг, вытирая наручниками пот со лба.

'Вот, используй большой палец как направляющий, а не как овощ, который ты нарезаешь для кастрюли; вот так', - сказал Каллен, шагая рядом с Дремом и разбивая движение на мелкие кусочки. Дрем смотрел, как отдельные части щелкают в его голове, и с третьей попытки ему удалось выполнить движение правильно.

'Молодец, Дрем, мой парень. У нас тут быстро учатся", — сказал Каллен, поднимаясь по ступенькам и хлопая его по спине. Но ты же мой кузен, в конце концов, так что я не удивлен".

Кузен? Обо мне никогда не говорили как о родственнике, кроме моего отца.

Кузен", — повторил Дрем, ему понравилось, как это звучит.

Кровь не поможет в танце с мечом, — заметила Сиг, — здесь нет коротких путей; это самоотверженность, день за днем. Вот и все.

Дрем вспомнил, как Каллен входил во двор с копьем в руке, как звенела сталь, когда он сражался. Он был ниже Дрема ростом, стройнее, но Дрем узнал в нем силу удара хлыстом, которую часто видел у трапперов.

Жизнь в дикой природе закаляет человека, часто говорил ему отец. Тело и разум.

Значит, жизнь в Дан-Серене должна делать что-то подобное.

Не обращай на нее внимания, — прошептал Каллен, — она слишком серьезна. Ты — сын сестры Бирн, происходишь от Сайвен, сестры Корбана, так что в твоих жилах течет королевская кровь".

Дрем приостановился на ступеньке. Его отец никогда не рассказывал ему о своей родословной после матери, только о том, что он состоит в кровном родстве с Бирн.

'Королевская?'

'Ну, не хуже, если ты житель Дан Серена'.

"И от кого же ты происходишь, чтобы быть моим кузеном?

Грудь Каллена слегка вздымалась. 'Корбан и Корален — мои прадед и прабабка', - сказал он.

Дрем моргнул.

Корбан. Он посмотрел на Каллена свежим взглядом.

'Хватит об этом', - произнесла Сиг из разбитого дверного проема Дрема. Нам нужно поговорить.

Все расселись на табуретах или стульях вокруг очага Дрема. Сиг села на пол, ее ноги заняли половину комнаты.

Мы пришли из-за твоего послания", — сказала Сиг, когда Каллен поставил перед всеми миски с горячей кашей и горячим чаем.

Ты попросил меня прийти, если моя дружба с Олином что-то значит для меня после стольких лет. Справедливый вопрос. И вот твой ответ, — сказала она, разводя руками, как бы говоря: Мы пришли.