Время улыбается

  -Здравствуйте ребята! Я пришел с добром.

  Старший по камере, самый рослый и крупный мальчишка поднялся на встречу.

  -И тебе Кент здорово! За что тебя?

  -Не знаю!

  -Почти все не знают, за что сидят. Условия у нас суровые, мы должны жить дружно, не донося и, не сдавая друг друга. Запомни доносчикам смерть.

  -А я и никогда, не был семеркой.

  -Правильно, запомни некоторые правила.

  Мальчишка отступил на шаг и стал перечислять.

  -В парашу нужду не справлять. - Он указал пальцем на корыто. - Для этого есть специальная яма.

  -Где? - Тапир оглянулся.

  -Когда нас погонят на работу, а это будет на расцвете и до позднего вечера, мы будем строить дачи генералам. Там по пути возле тюрьмы и есть яма с мягкими лопухами. Там и справишь нужду. А здесь портить воздух не следует. Второе, если будут продуктовые передачи - они формально запрещены, но за взятку у нас всевозможно, поделишься со всеми.

  Третье от работы не отлынивать и без серьезных причин не драться. А то всем влетит.

  И, наконец, в-четвертых, не пытайся сбежать. За это всю камеру сурово накажут. Если твои родители не арестованы, пускай дадут взятку, тогда может, облегчат условия содержания, выдадут нам одеяла.

  -А сколько надо заплатить?

  -Много - полицаи жадны!

  Тапир задрожал, его родители не миллиардеры, так они век не рассчитаются.

  -Да ты я вижу, совсем продрог, это у тебя нервное.

  Пацан-старейшина посмотрел внимательней на Тапира. Обратил внимание на побои и шишки, красную от пара кожу.

  -Вот как тебя отработали. Судя по всему, ты политический, раз над тобой так издеваются. Ладно, приляг с нами, завтра у тебя будет тяжелый день, и немного поспи. Юный "пахан", слегка отступил, сделав пригласительный жест.

  -Будем знакомы, меня зовут Серж.

  -А меня Тапир.

  -Хорошее имя. - Он обратил внимание на рельефные бицепсы. - Занимаешься спортом?

  -Культуризм и кури-мури.

  -Кури-мури не плохо для драки.

  -Я еще не овладел им в совершенстве.

  -Ничего если что будем вместе наказывать беспредельщиков и тех, кто обижает маленьких.

  -Заметано!

  Мальчишки ударили по рукам. Потом Тапир залез на нары, хлопцы прижались плечами, так было теплее и, поджав холодные ноги, попытался уснуть. Хотя голову и ломило от переживаний, а кости ныли от побоев, чесалось выжженное клеймо, здоровый детский организм оказался сильнее. Сновидения были рваные и тревожные, выспаться не удалось. На расцвете их разбудила сирена. Двери камеры раскрылись и их погнали на работу. Правда, сперва дали слегка сполоснуть руки и отвели на завтрак. Кормили не очень, кусок капусты в крапивной жиже и хлеб. Видимо только чтобы не умерли с голоду. Потом их построили в колонны по сто человек и погнали на работы. Серж задорно подмигнул.

  -Если будешь хорошо вкалывать, дадут дополнительную пайку.

  Тапир вздохнул, если начальник камеры такой худой, то, что говорить об остальных. Особенно жалко тех, кто младше тебя. На фоне маленьких худых тел их головы кажутся большими, они выглядят плачевно - грустные и истощенные.

  Вот их приковали за руку цепочкой и, заставляя чеканить шаг, конвой развернул по асфальтовой дороге. Естественно с песней восхваляющей мудрость великого кронштейна Нерон ибн Хотабба. По бокам, гремя тяжелыми сапогами, маршировали надсмотрщики, между ним бегали кабацины. Еще темно и путь освещают фонарики. Было холодно, прошел дождь, и приходилось босыми ногами шлепать по студеным лужам, разбрызгивая ледяные брызги. Хорошо еще благодаря двум солнцам климат помягче - снегов и морозов не бывает. Мимо прошла колонна, таких же, как они оборванных босоногих девчонок, их отвели в сторону видимо тоже на тяжелую работу. Бедные девчурки были обриты наголо и получали по спинам не меньше хлопцев.

  Тапир крикнул им.

  -Держитесь красавицы! - И тут же получил сначала дубинкой, а затем и плетью по спине.

  Едва не упав, он удержался и продолжил свой путь скорбей. Хотя их активно подгоняли, да и холод кусал за голые пятки, шли долго почти два часа. Если учесть что ступни были отбиты дубинками, то это большая нагрузка. Да и глотка охрипла от постоянно орущих песен. И в таком усталом состоянии их заставляли носить и стругать доски, месить бетон, выкладывать кладку. Из-за туч выплыло одно багрово-красное светило, затем другое совсем маленькое васильково-фиолетовое. Стало теплее, запели птицы, одна из них похожая цветок ромашки уселась на кромку крана, и затянула надрывную песню. У Тапира с непривычки ныла спина, и ему казалось, что он вот-вот лишиться сил.