Время совершать ошибки

– Дэйв, слушай, ты можешь попросить Тертышного со мной позаниматься? За деньги, конечно. Я даже согласен на двойной тариф!

– Так в чем дело – иди к нему сам и проси, – не понял сути вопроса Гнески.

– Знаешь, после того как я в том году провалился, Олег Тихонович ко мне стал по-другому относиться… Вот сегодня даже не услышал меня на уроке! А я стараюсь, все делаю, как он говорит, но он отказал родителям заниматься со мной дополнительно, типа нет совсем свободного времени, а с тобой, говорят, он постоянно занимается. Попроси, а?

«Неожиданный расклад», – мелькнуло в мозгах. Дэйв покосился на Макса – тот опять что-то усиленно читал мелкими буквами на гаджете и не реагировал.

– Знаешь, я ведь Тертышному не указ. Мы тоже занимаемся реже, чем мне бы хотелось… – развел он руками, абсолютно не чувствуя никаких угрызений из-за того, что соврал.

Алекс понуро поплелся дальше куда-то к Паше.

***

Орлан нерешительно, с остановками продвигался домой после учебы. Не то, чтобы все было плохо, нет. Просто к нему хвостом привязались все семеро одноклассников, влипших в долги. Они пялились и комментировали каждое его движение. Так что настроение было не очень. А еще они орали на всю улицу:

– Слышь, я лично разведаю, где ты живешь, и буду захаживать каждые два часа ночью, так и знай!

– Завтра встретимся в неожиданном месте… с неожиданными последствиями, сучий потрох!

– Дыши последние минуты чистым воздухом – потом будешь нюхать только пердеж и грязные носки!

И так далее, и тому подобное. Шкварок вертелся, хитрил, но не знал, как от них избавиться. Правда, близко к нему преследователи не подходили. Он уже пару раз сворачивал не туда, куда нужно, и ходил-бродил кругами, но «хвост» не отваливался. В конце концов, пацаны догадались, что он водит их за нос.

– Что, штанишки уже все мокренькие, поди весь в мыле… Зассал нам показывать, где живешь, а? – зло расхохотался Бодя. – Но ничего, ничего… Мы все равно это выясним. Сегодня, завтра или послезавтра… Теперь будем поджидать по одному или сразу скопом! А там… – парень красноречиво провел по горлу и кивнул на него.

Орлана все это уже изрядно достало. Он сплюнул под ноги. «А будь, что будет!» – мелькнуло на краю сознания и стрелой чухнул в свой подъезд, взбежал по лестнице вверх и быстро затарабанил в дверь.

– Иду, иду… – послышалось сопение матери.

Дверь приоткрылась, он мгновенно вбежал, тихо прикрыл створку и лишь теперь перевел дух.

– Ну… – задумчиво протянула Заграва. – Признавайся матери: куда ты вляпался?

– Что?

– Ты где-то подворовываешь спортивный инвентарь, да? Я так и поняла! Нашла твои дорогие приспособления и от греха подальше все их продала. Ну, какова твоя мать? Молодец, правда?!

– ЧТО???

Орлан забыл обо всем на свете: что где-то в подъезде шарятся ненавидящие его одноклассники, что перед ним единственная родительница-кормилица… Все, все перестало для него существовать!

– КАК ТЫ МОГЛА ТРОГАТЬ МОИ ВЕЩИ! МОИ! ОНИ – МОИ!!! – орал он на мать в исступлении.

Заграва удивленно лупала глазами пару секунд, затем влепила сыну пощечину.

– Заткнись!!! – тоже крикнула женщина. – Все, что в этом доме – все мое! А ты тут временно потому, что я тебя родила! И все твое – это мое! Я удачно продала эти штучки, и даже очень!

Орлан потерял дар речи. Ему тоже хотелось чем-то стукнуть мать, но постепенно приходил в себя и осознавал меру случившегося. Все, что он приобрел в спортивной школе и что дал Беркли, все растворилось где-то в тумане. Ноль. Он – голый ноль. И снова у него ничего нет, ничегошеньки!

– Как ты могла! И разве ты мать после этого? – уже тихо выдохнул мальчик.

– Ха! Конечно! Еще вопросы лепишь?! Я сразу вчера поняла: раз ты пришел вечером неголодный и сегодня с утра ничего не ел, при этом в норме, значит ты где-то отовариваешься… Но на работу тебя не возьмут, а вот воровать – это совсем другое дело! Однако я тебя предупреждаю! – поставила руки в бока догадливая мамаша, – Если хоть что-то пропадет из дома, то я сразу же сдам тебя…

– Я ничего не крал! Мне это подарили! Это мое!!! – выдохнул он из последних сил и кинулся на балкон смотреть нанесенный урон. Куртки и приспособлений Беркли не было совсем, также пропал его любимый свитер-трансформер, подаренный Стеценко, еще пара футболок и спортивные летние штаны. К счастью, подарок от спонсоров спортивной школы – городской набор для альпинизма – мать, видимо, не нашла за подушкой. Он уселся прямо на набор и заплакал.

– Подумаешь: какой нежный! Ну, не воровал – и отлично! Пусть еще подарят! Делов-то! – шумела тем временам женщина. – Я для тебя, охламона, на вырученные деньги воды прикупила целых двадцать литров! И еды на месяц вперед! Или ты будешь питаться где-то вне дома?!?! – Заграва резво заскочила на балкон, глянула на сына. – Я не против! Не хочешь есть-пить – можешь ничего не приносить, а питаешься – значит, обязан! Да!!! Уже вон вымахал какой здоровяк!