Время скорпионов

— Да. А если пойти немного дальше, учитывая прошлое Стейнера, я бы скорее считала, что он действует против двух других.

— Наши мысли сходятся.

Они продолжили прогулку.

— Теперь Понсо. Он знает про Сесийона, это факт. Несмотря на преподнесенную нам официальную версию, я сомневаюсь, что он убежден в случайности этой смерти. А тут еще набившая оскомину полицейской братии вторая случайная смерть — смерть Мишеля Хаммуда. Ладно, этот Понсо знаком со Стейнером, я знаю, он говорил мне. И отзывался о нем исключительно хорошо. И очень удивился, когда ты сейчас его упомянула. По всей видимости, он удивлен тем, что мы так близки к правде. Его это испугало.

— Какой правде?

— Ну, о чем мы только что говорили. Стейнер или его подчиненные устраняют влиятельных террористов. Кроме того, очень вероятно, что они внедрены в среду террористов. И уже не впервые оказывают друг другу подобные услуги: рука руку моет, осмелюсь предположить.

— Тебе не кажется, что ты слишком далеко зашел, а? Я, например, думаю, что он удивился, услышав имя Стейнера среди других имен. К тому же мы не знаем, зачем им все это.

— Это война, «столкновение цивилизаций».

— У нас демократия.

— Ну до чего же ты иногда бываешь наивна. Кому нужна твоя демократия!

— Не важно, все-таки для того, чтобы кто-то наверху решил вот так устранить этих людей, должен же быть какой-то чертов мотив. Тебе не кажется?

Ружар кивнул:

— Да, по крайней мере тут ты права, поскольку обычно эти люди трусы. Они начинают шевелиться только тогда, когда по-настоящему чего-то боятся. Я вот думаю, что бы это могло быть? Тут придется поработать.

— А если ничего нет, а есть только деза нашего Жан-Франсуа? Мы даже не знаем, настоящее ли это имя. Может, стоит рассмотреть и такую возможность? Помнишь, что ты мне говорил в самом начале? И что сказал твой друг Дюссо. — Амель потупилась. — В любом случае извини, что я так много наболтала. Мне очень неловко.

Ружар не особенно прислушивался к тому, что она говорила, но улыбнулся и, наклонившись, зашептал ей на ухо.

Молодая женщина покачала головой.

— Ну давай, тут поблизости славный отель.

— Не сегодня, я… у меня месячные. — Лучшего объяснения она не нашла.

13.11.2001

Выход на свободу четырех подозреваемых исламистов. — Четверо из девяти подозреваемых исламистов, задержанных на прошлой неделе по инициативе антитеррористической прокуратуры Парижа, были отпущены после сорока восьми часов ареста. Пятеро других, все выходцы из Алжира, по-прежнему находятся в камерах контрразведки…

14.11.2001

Закончился еще один рабочий день, похожий на предыдущие. Сидя за столиком в «Аль Джазире», Карим допивал кофе и читал злобную газетенку, купленную у выхода из мечети. Граница между его подлинной личностью и временной личиной постепенно стиралась. Его обыденная жизнь все меньше и меньше походила на жизнь оперативника. Он превращался в того жалкого сына эмигранта с шаткой верой, чьи лохмотья ему пришлось надеть и с чьими собратьями ежедневно встречался на молитве.

Командование не выходило на связь с той ночи, когда он вернул на место записные книжки. Он отправил донесение по поводу журналистов, но реакции не последовало. Да и ни один из его «братьев» особенно не спешил обратиться к нему для чего-либо другого, помимо переноски убоины.

Все шло замедленно, слишком спокойно, тоскливо. Опасно.

Нельзя ослаблять бдительность.

Карим решил включиться в наблюдение за журналистом, приходившим в их квартал в конце прошлой недели. Имя девушки он уже знал. Теперь ему требовалось имя парня, а также название газеты, для которой они работают. Эта Амель выведет его на контакт, он подберется к ней.

Разумеется, Мохаммед спрашивал его о журналисте. Карим ловко солгал ему, сокрушенно признавшись, что во время долгой поездки в метро потерял объект. Это послужило оправданием тому, что он так поздно пришел в тот вечер отрапортовать. Для порядка отчитав его, салафист сухо велел в следующий раз регулярно звонить в бар.

На пороге «Аль Джазира» появился Незза. Он заметил Карима, но не поздоровался с ним, а прямиком направился к стоящему за прилавком Салаху. Переговариваясь, они поглядывали на агента. Очевидно, он был предметом разговора и вскоре получил приглашение присоединиться к ним.

— Ассалам Алейкум, тебя ведь зовут Карим, так?

— Салам. Да. А тебя? — Феннек делал вид, что впервые видит дилера.

Вмешался Салах:

— Карим, познакомься с Нуари, он нам очень помогает.

— Лучше Незза, меня все так зовут. Тебе нравится таскать мясо, брат? Нет желания сменить работу?

— Нет, а что?

— Возможно, ты мне понадобишься, чтобы… — Нуари не договорил. Кто-то вошел, и взгляд его мгновенно изменился. Он отвернулся.