Время Разителя

— Только сначала высади меня на базе, моя работа — там, внутри.

— Это обязательно? Неохота задерживаться.

— Уж будь добр.

Разговор этот вряд ли можно было назвать официальным, но оба офицера знали друг друга давно и находились в одинаковом звании, так что могли общаться попросту и достаточно откровенно.

— Ладно, — согласился корабельщик и скомандовал: — Швартуемся к базе, второй портал. Все по местам!

Идо встал, перехватчик уравновесился, едва не касаясь бортом короткой толстой трубы, лишь метра на полтора выступавшей из обширного приплюснутого купола — обитаемой части ПЗБ.

— Спасибо, что подбросил. Успешного патрулирования.

— Благополучия.

— Взаимно.

Командир перехватчика смотрел на экран, ожидая, пока Идо войдет в базу и крышка технического входа затворится наглухо. Все прошло благополучно. Командир приказал:

— Отваливаем от базы. Полная боеготовность.

Для последней команды оснований как будто и не было: если бы хоть какая-то малость показалась подозрительной в открытой воде и особенно на подступах к базе, любой перехватчик сразу подал бы сигнал общей тревоги. Но все было тихо, спокойно, ни посторонних судов, ни одиноких водолазов не возникало, во всяком случае в пределах видимости. Да, наверное, если что-то и начнется, то не здесь, а в каком-то другом мире, в плотнее населенной области Галактики, где есть и кому нападать, и кому защищаться, а причина там всегда отыщется…

Тем не менее командир эскадрильи все положенные действия выполнял на совесть. Точно вывел корабль к центру посадочно-загрузочного комплекса. Единственным, что ему сейчас не нравилось, была задержка, ничем не оправданное опоздание шестого перехватчика, которому было приказано принять на борт и сдать на Главную базу офицера безопасности вместе с задержанным нарушителем, а затем вернуться в строй. «Да нет, — думал командир, отгоняя неизвестно откуда взявшиеся нехорошие предчувствия, — ничего не случится, скорее всего, закопались с заменой платы — до нее действительно трудно добраться, надо половину блока вытаскивать. Нет, все будет в порядке у нас да и внутри базы тоже: не зря ведь прислали этого парня — Идо, он свое дело туго знает, его на мякине не проведешь…»

— Всем: доложить готовность к старту в атмосферу для встречи и сопровождения транспорта, совершающего посадку на ПЗБ!

Доклады прозвучали мгновенно.

— Старт!

И перехватчики устремились к поверхности — в другую стихию.

3

Все-таки техническое преимущество — великая вещь, думалось мне, пока я, включив движок унискафа, скользил над самым дном, повторяя плавные изгибы белой линии. Изредка я, протянув руку, касался этой линии и ощущал все ту же мелкую вибрацию. Это означало, наверное, что труба находится под нагрузкой и по ней что-то течет откуда-то куда-то. Откуда? Оттуда, где находилась сейчас Лючана, и это волновало меня больше, чем все трубы, вместе взятые. Мне трудно было сейчас думать об интересах службы, тем более что ни на какой службе я по-прежнему не состоял, заданий не получал и никому ничего не обещал. Это давало мне полную свободу действий, и я намеревался использовать ее до конца.

Продвигаясь все дальше, я пытался прослушивать среду — унискаф обладал для этого неплохими возможностями. Хотя они и были рассчитаны прежде всего на частоты, наиболее употребимые в пространстве, но и здесь, на глубине, позволяли услышать не так уж мало. А главное — поддерживать связь с кораблем, который мог снова понадобиться мне в любую минуту.

Придя к такому заключению, я даже вздохнул облегченно: теперь можно было все внимание и силы сконцентрировать в одной точке и, как уже не раз бывало, уподобиться дятлу: долбить и долбить в одно место, пока не пробьешь наконец дыру. Главное теперь заключалось в том, чтобы найти стенку, в которой эту самую дыру следовало продолбить. Чем я, собственно, и занимался.

Стенку я увидел далеко не сразу. Труба, вернее, та небольшая ее часть, что возвышалась над дном, привела меня к чему-то, что сперва показалось мне молочным облаком. Я продолжал движение, замедлив его до предела, потому что приходилось плыть, не отрывая руки от трубы, иначе тут недолго было бы и потерять направление: вся приборная часть унискафа отказалась показывать что-либо, как только я вплыл в это облако. Так я преодолел не знаю сколько метров, знаю только, что это заняло у меня двенадцать минут. И только после этого я снова оказался в нормальной воде и увидел цель.

Сначала мне показал ее локатор, а потом она нарисовалась и в оптическом режиме. Я сразу же ушел в незримость. Медленно, сохраняя расстояние метров в тридцать, поплыл вдоль сооружения. Оно оказалось даже больше, чем я рассчитывал, так что мне удалось замкнуть кольцо вокруг него лишь через сорок минут. После чего я остановился. Самое время было почесать в затылке, что, как известно, стимулирует процесс мышления. К сожалению, в унискафе не было приспособления для этого — вернувшись, придется подать конструкторам соответствующую идею. А предметом размышлений стало вот что: я пришел, я увидел, но вот как победить — приемлемого способа пока не находил.