Время от времени

Бет не шелохнулась с того самого момента, как переступила порог кухни. Она просто продолжала таращиться на вазу.

– Люди, кто вы? – проговорила она.

Губы Рейчел изогнулись в улыбке, напоминавшей симпатичный розовый лук. Она подмигнула мне, и я понял ее без слов.

– Мы люди, коим палец в рот не клади, – сказал я.

– Простите? – не поняла миссис Дэниелс.

– Это цитата из нашего любимого фильма, – сообщила Рейчел, – «Принцесса-невеста».

– А… – протянула Бет. – Что ж, если он ваш любимый, надо его посмотреть.

– Он про пирата, – пояснила моя приятельница. – Мы любим пиратов, правда, Кевин?

– Аррр! – прорычал я. – И тех, кто их любит, – тоже.

– И их корабли и членов команды, – подхватила Рейчел.

– Так точно, и их семьи заодно, – вторил я.

– И не забыть их потомство.

– Так точно, особенно его…

И тут случилось нечто зловещее. Бет медленно обернулась к Рейчел – обернулась настолько медленно, что казалось, будто она тоже воспроизводит сцену из своего любимого кино, вот только лицо ее утратило всякий цвет и выражение. Когда взгляд хозяйки наконец встретился с глазами Рейчел, она заговорила настолько ледяным голосом, что в кухне прямо морозом повеяло.

– Что здесь происходит? – спросила наша начальница и поглядела на меня.

– Мы спасаем ваш пансионат, – развел я руками. – Я стряпаю, Рейчел подает.

Бет посмотрела на нас долгим взглядом, что-то мысленно решая. Что бы это ни было, очевидно, решение было принято в нашу пользу, потому румянец вернулся к ее щекам, и она сумела натянуто улыбнуться.

– В таком случае, – проговорила она, – будет лучше, если я достану подносы, миски и половники.

Вернувшись в столовую, Бет принялась хлопотать в буфете. Мы с подругой переглянулись.

– Что все это значит? – шепнула Рейчел.

– Черт меня побери, если я знаю! – ответил я. – Это же ты женщина.

Моя приятельница начала негромко напевать: «Ду-ду, ду-ду», – и я узнал тему из «Сумеречной зоны».

Глава 15

Скромничать нечего: гостям мой хлебный пудинг очень понравился. Они также пришли в восторг от моих сливочных бисквитов, колбасного соуса и французских тостов, которые я намазал яблочной начинкой. Но в полнейшее блаженство их повергли миниатюрные круглые сэндвичи. Я наштамповал кружков из ломтиков картофельного хлеба большой формой для бисквитов и положил на них бекон, свежие помидоры и римский салат. Конечно же, бекон был подготовлен особым образом. Я начал с толстых ломтей – обвалял их в коричневом сахаре и поджарил в духовке на решетке. Результат был изящен, уникален и достаточно вкусен, чтобы заставить зайца подскочить и влепить оплеуху гончей.

– Мистер Крид, – полюбопытствовала одна из дам, – где вы учились кулинарии?

– Конечно, в Париже, где же еще! – выпалила Рейчел.

Ничего подобного я не делал. На самом деле я вообще самоучка. Но вранье моей подружки настолько устроило гостей, что мне не хватило духу ее поправить.

Этим утром она была обворожительна и мила, но я не мог не задуматься, как она отреагирует на огромную толпу и длинные очереди посетителей, ожидающих возможности сесть за стол.

Тревожиться мне было незачем: Рейчел прекрасно справлялась с подачей. Она обладает природным чувством ритма и атлетической грацией, очевидной во всем, что она делает. Мне нравилось наблюдать за каждым ее движением – не важно, шла ли она по лестнице или носила тарелки из оживленной кухни и обратно.

В моих глазах эта женщина была произведением искусства.

В течение ближайших дней мы с Рейчел вошли в налаженный ритм. После полудня она бегала по магазинам, закупая провизию, а я пилил ветки дерева, нависающие над крышей. Весть о нашей кухне разлетелась, и мы накрывали десяток столов к завтраку для местных жителей, которые занимали больше половины нашей столовой. Бет наняла в помощь Рейчел девушку-подростка Трейси с обязанностями официантки. Банкир Боб Покет стал нашим завсегдатаем, и даже Джимбо с Эрлом наведались дважды, хотя оба раза с разочарованием убедились, что мы только что избавились от белок и что те не возвращаются.

В четверг утром, как только были накрыты столы для наших последних посетителей, я заметил, что миссис Дэниелс собирает остатки в корзинку для пикника.

– Страстному поклоннику? – полюбопытствовал я.

– Для больного друга, – не поднимая глаз, отозвалась хозяйка.

Несмотря на то что Бет всю неделю была очень любезна, прежнего дружелюбия, как до комментария Рейчел о пиратах, она нам уже не выказывала. Добавив в корзинку четыре бутылки воды, миссис Дэниелс направилась за дверь, не вдаваясь в дальнейшие разъяснения. Но при виде того, как она переступает порог с корзинкой, в моем сознании вспыхнул мысленный образ диковинной церквушки, которую я проезжал на той неделе, и дамы, поднимавшейся с такой же корзинкой по ее ступеням.

– По-твоему, у нее есть дружок? – спросила Рейчел.

– С чего это ты пришла к такому заключению? – удивился я.

– Это могло бы объяснить, с чего она ведет себя так дико.