Время меча

— Езжайте, — кивнул он, — обо мне не беспокойтесь. Я буду следом. Проедете мили три на восток, а там ждите меня.

Элина положила руки эльфа на свой ремень — сам он сделать это не догадался или не осмелился — и пришпорила коня.

Проскакав по лесу, как и было условлено, около трех миль, она остановилась, отъехала чуть в сторону и стала внимательно вслушиваться. Вскоре послышался топот копыт; судя по звуку, это был один всадник — значит, погони не было. Затем меж деревьев показался Эйрих.

— Все в порядке? — спросила Элина, выезжая навстречу.

— Да… — ответил тот с брезгливым выражением лица, — если не считать того, что гаденыш обмочился прямо на спину моей лошади.

— Знаете что, — сказала графиня строго, — я, конечно, понимаю, что, возможно, ваши действия спасли нас всех, но угрожать смертью ребенку…

— Знаю-знаю. Противоречит законам рыцарства. Но мы ведь уже договорились, что эти законы писаны не для меня.

Элина промолчала. Что возразить, если найденный ее спутником выход, похоже, действительно был единственным? Тем паче что в конечном итоге никто не пострадал — не считая, конечно, психического потрясения.

— Нас не преследуют? — уточнила графиня, когда они поскакали рядом.

— Может, и будут, когда опомнятся, — равнодушно ответил Эйрих.

— В деревне, конечно, есть лошади, но что стоят крестьянские клячи против боевых коней? Даже учитывая, что один из них несет двух седоков — вы вместе едва ли весите намного больше меня одного.

Несколько часов они ехали в быстром темпе, прежде чем Эйрих, наконец, решил сделать привал — тем более что кони как раз вынесли их к ручью, где можно было пополнить запасы воды. Эльф неуклюже слез на землю вслед за людьми. Очевидно, он впервые в жизни ехал верхом — к тому же еще и не в седле — и у него ныло все тело.

— Сердечно благодарю вас за избавление от ужасной смерти, — сказал он, мешая луситский с каким-то старинным западным диалектом. Это были его первые слова за все время. Отрывочные познания в разных языках, которых Элина нахваталась в детстве, и тут сослужили ей хорошую службу.

— Это был наш долг, — ответила она. — Вы случайно не говорите по-тарвилонски?

— Увы, я даже никогда не слышал об этой достойной стране, — печально покачал головой эльф. — Ведь вы не луситы?

— Разве мы похожи на луситов? — возмутилась Элина. — Мы с Запада.

— Мои предки покинули Запад очень давно, — произнес спасенный еще более печально. Он мог бы добавить к этому еще кое-что, что поумерило бы чувство превосходства графини над кровожадными луситами, но не хотел огорчать своих освободителей.

— Как вас зовут? — спросила Элина.

— Йолленгел, к вашим услугам. Могу ли я, в свою очередь, узнать ваши благородные имена?

— Эрвард Эльбертин, — ответила графиня, с явной неохотой скрывая свое настоящее имя. — А это Эйрих. (Тот даже не кивнул, занятый разведением костра. ) И прошу вас, Йолленгел, не выражайтесь столь цветисто. Мы в лесу, а не на придворной церемонии.

— Хорошо, — неожиданно просто согласился эльф. — Мне и самому кажется нелепым следовать этикету, за соблюдением которого уже некому следить.

— Вы хотите сказать, — произнесла потрясенно Элина, когда до нее дошел смысл этих слов, — что из вашего народа больше никого не осталось?

— Может, в каких-то дальних краях кто-то еще и уцелел, но по крайней мере в этих лесах я последний, — спокойно ответил Йолленгел.

— Но как такое могло случиться? — допытывалась Элина почти с возмущением, не задумываясь, что ее распросы могут причинять эльфу боль. — Ведь у вас когда-то была цивилизация, не уступавшая человеческой… легенды говорят, что даже превосходившая… Как же вы позволили истребить себя каким-то дикарям?

— В определенной мере мы это заслужили, — ответил Йолленгел.