Время и боги: рассказы

В нашем поселке немало домов, и я мог бы назвать вашей милости имена тех, к кому Смерть пришла такой же холодной и сырой ночью. Разумеется, она может явиться к человеку в любой день в течение года, и от этого никак не спастись, но в ночь накануне Дня Всех Святых Смерть ведет за собой сонмища мертвецов. Вот почему мы сидели у огня и почти все время молчали, а если и говорили что-то, то очень негромко, чтобы не напоминать мертвым о своем присутствии. Я никогда не видел, чтобы их было так много. Мертвецы были столь многочисленными, что мама почти разглядела их; впрочем, она в любом случае знала, что они близко. В довершение всего, той ночью почти не было ветра, который пронес бы мертвецов мимо; в тихую, безветренную погоду они могли перемещаться лишь благодаря легкому движению воздуха, которое производил водный поток, ибо даже такая малость обладает большей силой, чем есть в мертвецах.

В конце концов я тоже поднялся и, по примеру матери, еще раз обошел на цыпочках весь дом, проверяя, нет ли где-нибудь щели или трещины, через которую мертвецы могли бы проникнуть внутрь, но все лазейки мама надежно заткнула бумагой. Тогда я подбросил в огонь еще несколько поленьев, чтобы густой дым помешал мертвецам пробраться в дом по трубе; увы, занимаясь этим, я, наверное, все-таки нашумел, ибо мертвецы стали льнуть к окну и царапать стекло скрюченными пальцами с длинными когтями; их холодные глаза были неотрывно устремлены на огонь, и я испугался, что они все же сумеют как-то залезть в дом.

«К утру они исчезнут», — сказала мама.

«Да, но что мы будем делать сейчас?» — ответил я, ибо выражение, которое я видел на лицах мертвецов, ясно говорило, что к полуночи все они будут внутри. И хотя мы были уверены, что двери и окна надежно закрыты и все щели плотно заткнуты, мертвецы, похоже, тоже не сомневались в успехе. Я читал это в их глазах, слышал это в тишине и в мертвящем холоде, залегавших вокруг дома, и тут ко мне внезапно пришел страх, что они могут быть правы, а мы ошибаемся.

Я, конечно, не стал говорить матери о том, что боюсь, и что ее бумажки могут не задержать мертвецов, ибо она постаралась на совесть, а мне не хотелось отзываться о ее трудах с пренебрежением, однако по мере того как ночь становилась все глуше, рос и мой страх, что в конце концов они проберутся в дом, если ничего не предпринять. Мертвецы уже окружали дом со всех сторон, и, казалось, толпа вот-вот захлестнет его, как волна, когда мне вдруг пришла в голову идея, как с ними справиться. И я, как мог, растолковал свою мысль матери, стараясь, однако, ничем не показать, что не доверяю ее бумажкам и газетам, а это было непросто.

Вот каким был мой план — план по спасению бедной старой женщины и ее сына от окруживших их старый дом мертвецов; я и сам удивился, когда он пришел мне на ум. В мире не знают подобных планов, потому что миру наплевать на старую женщину, ее сына и их дом, и все же, несмотря ни на что, это был отличный план, с помощью которого я рассчитывал заставить мертвецов отступить. И если бы я был генералом, я обращал бы в бегство армии и захватывал города, и тогда, быть может, мир услышал бы обо мне.

— Но в чем же заключался этот твой план? — спросил я.

— Терпение, ваша милость, я как раз собирался сказать, — ответил Пэдди. — На самом деле мой план был довольно прост… В курятнике на заднем дворе у нас было два старых петуха, и я собирался выскочить из двери черного хода, перебежать двор и разбудить их. Одного петуха могло оказаться недостаточно, но если бы я разбудил обоих, они бы непременно начали кукарекать, мертвые услышали бы их крик и поспешили вернуться в свои могилы. «Это заставит их убраться восвояси», — сказал я матери.

«Ах, Пэдди, — ответила она, — не стоит тебе дышать ночным воздухом!»

«Но разве это не лучше, — возразил я, — чем сидеть до утра в окруженном мертвецами доме?»

«И ты готов встретиться с мертвецами лицом к лицу?» — сказала мама.

«Конечно, — ответил я. — И я готов обратить их в бегство, и прогнать одних назад в Баллахадринан, а других — в Боррис».

«Ах, Пэдди, не делай этого!» — сказала она.

«Почему же? — спросил я. — Ведь мертвецы обступают наш дом уже со всех сторон! Что, если они сумеют как-нибудь пролезть внутрь и заполучить нас?»

Но, наверное, чем старше становятся люди, тем большее сочувствие они испытывают к мертвым; как бы там ни было, мама положила руку мне на плечо и не позволила даже подняться.

«Пусть немного погуляют в их единственный свободный вечер», — сказала она.

Так она никуда меня и не пустила, и мы всю ночь просидели у огня, пока холодный рассвет сам не разбудил наших старых петухов.

Глава IX DE MININIS