Время быть смелым

— Тём, — Андрей вдруг становится очень серьезным. Таким серьезным я его, пожалуй, никогда раньше не видел, — я переживаю за тебя! Не доверял бы ты этому парню.

Я хочу возразить, но Андрей не позволяет и продолжает.

— Они так и делают. Подставляют кого-то своего, знакомятся со сверстниками геями, втираются в доверие, а потом подкарауливают и издеваются. Я знаю, о чём говорю! Ты только не особенно куда-то ходи с этим твоим Димой!

— Да брось! — Уверяю я. — Мы же спали с ним!

— Ну и что! — Продолжает убеждать Андрей. — Может, он и гей, и свои его просто к стенке прижали, чтобы он таких как ты к ним приводил. Поверь, Тёмка, солнышко, эти сволочи бывают очень хитрыми и изощренными.

Я не могу поверить в то, что говорит Андрей, но он рассказывает мне историю одного своего приятеля, которого именно так развели. Не зная никаких подробностей нашего с Сорокиным знакомства, Андрей рассказывает, как с его другом на сайте познакомился парень, который сначала скрывал своё имя и своё лицо. Потом выяснилось, что парень учится на одном потоке с приятелем Андрея. Потом они встретились, переспали и между ними завязались отношения. Но однажды тот парень привёл на встречу своих друзей. Что было дальше догадаться несложно. Каждый подросток гей в моём возрасте и даже младше знает о том, что делают с педиками в нормальном обществе. Каждый раз, когда в новостях или в интернете мелькает такая информация, у меня холод пробегает по спине и я клянусь себе всем, чем могу, что никто никогда не узнает обо мне. Я обещаю, что лучше сдохну, чем позволю кому-нибудь постороннему узнать, что я гей.

Потом мы с Андреем решаем прогуляться. Засохшая сырая листва глухо шуршит под ногами, но мы не успеваем этим насладиться. Как только выходим из двора, нас встречают четверо парней в чёрных спортивных штанах.

— Эй, чо, пидорки, гуляете?

Похоже, они живут неподалеку и знают Андрея, потому что мы даже за руки не держимся — с чего бы нас принимать за геев. Я не знаю, как реагировать. Хочется, конечно, сразу бежать сломя голову, не оглядываясь. Хотя они не очень крепкие и прокуренные до костей, всё же их четверо, а Андрей не самый надёжный партнёр для драки. Только я успеваю подумать об этом, один из гопников толкает Андрея, выплёвывая оскорбления ему в лицо. Я думаю, что надо вступиться, но тут же получаю удар в скулу. И потом сразу ещё — в район глаза. Они кричат «мочи пидоров» и бьют Андрея в живот. Я толкаю одного из них, быстро бью в челюсть второго — он падает и, наверное, отключается. Этого я точно не знаю. Пока остальные двое отвлекаются, я дёргаю Андрея за руку и мы бежим что есть сил к его подъезду. Андрей открывает магнитным ключом дверь, в лифте мы поднимаемся на девятый этаж, тёмно-красная дверь квартиры Андрея — и мы в безопасности.

Я стою перед зеркалом в коридоре и рассматриваю свое лицо. Андрей приносит лёд, но синяк всё равно будет, да ещё и неслабый синяк.

Почти всё время до того как мне звонит мама, мы сидим молча. Я не замечаю, как летят часы. Уже давно стемнело.

— Тёма, ты где? — Взволнованно спрашивает мама.

Её голос доносится из телефонной трубки как-то приглушенно, как будто она очень далеко.

— Почему ты не позвонил? — Продолжает она.

— Я буду через двадцать минут, мам, — отвечаю.

Я вызываю такси. И теперь, когда машина у подъезда, мне надо выйти, а это страшно. От одной мысли, что эти четверо разъяренных мудаков сидят там внизу и ждут моего появления, чтобы сровнять с асфальтом, бросает в дрожь. Если они там, то я даже до машины добежать не успею. Я снова чувствую себя трусом.

— Ладно, надо идти, — говорю.

— Тёма, я прошу тебя, не доверяй этому Диме! — Умоляет меня на прощание Андрей. — Ты не подумай, я не ревную или что-то… Я очень переживаю за тебя… Ты же видишь, они на всё готовы…

— Ладно, — киваю я. — Пока.

На моё счастье у подъезда пусто. Я быстро сажусь в машину, называю адрес и через пятнадцать минут оказываюсь дома.