Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги)

Помните нежные признания Ельцина в дружбе американскому президенту; "Мой друг Билл…" Ельцин их лепетал с экрана телевизора, ещё чуть-чуть – и всхлипнет, взрыднёт от умиления. Разорил, пустил по ветру силу и богатства России…

США прикрываются международным правом, но международное право не предусматривает вмешательство во внутренние дела иных государств и народов. Этак можно подкупать небольшие кучки населения и устраивать беспорядки (именно так поступили США в Коссово, когда взбаламутили албанское меньшинство в Югославии), а после, под предлогам этих беспорядков, вторгаться в другие государства, убивая и сметая всё на своём пути. И дробить, дробить государства…

А США именно взбаламутили, именно искусственно вызвали взрыв страстей. Без малого за год до начала коссовских беспорядков, в феврале 1998 года, я навестил героя сербского народа доктора Радована Караджича в столице его маленькой республики городке Пале, зажатом горами. В своём кабинете один на один со мной президент Караджич с горечью и тревогой в сердце, что отражалось и на его речи, и на лице, поведал, что американцы готовят национальные беспорядки в Коссово, волнения неизбежны, американцы, прикрываясь ООН и НАТО, попытаются ещё раз расчленить Югославию.

Я не спрашивал и не успокаивал. Я рассказывал и отвечал на вопросы. Мы верили в наше торжество.

Всё это в подробностях он сообщал мне 7 мая 1997 года – за девять месяцев до самих беспорядков (стало быть, планировали, готовили, науськивали албанское население), да и по опыту нашей страны нам известно, как эти беспорядки ни с того, ни с сего взрывали Россию. Американские спецслужбы создавали эти беспорядки. Это они были подлинными вождями войны в Чечне. Русские спецслужбы располагают на сей счёт исчерпывающими данными, как, кстати, и о нарастающем вмешательстве во внутренние дела России турецких спецслужб, коим уже давно пора дать по рукам. Но разве это возможно при Ельцине…

"Мой друг Билл…"

В той поездке следовало прорваться через заслоны иностранных спецслужб (к нашей горечи – и через русские), которые руками исламских сепаратистов готовы были с превеликой охотой расправиться со мной. Однако не вышло. Я сознаю, что "пока" не вышло. С генералом Львом Рохлиным "они" и "он" управились очень быстро и очень нагло…

Мы с Караджичем обнялись на прощание. Он – большой, крепкий, и не ниже меня. За его спиной, отливая червлёнными бликами, наклонно стояли иконы чуть ли не в рост: наши, православные. Господи, даруй нам победу!…

Доктор Караджич известный в Европе врач-психиатр. Осанка, манеры, сдержанная неторопливая речь выдают хорошее воспитание. У него ласковые, мягкие руки. Он владеет русским. Он и я – третьего человека не было, когда говорили мы. В просторной комнате мы находились одни. Вот так бы всегда на нужных встречах…

А после машина с охранником и водителем понесла меня по горным кручам. Ночь, редкие встречные огни, свист ветра в стёклах. Без остановок вперёд и вперёд!

Прощай, Сербия!…

ООН превратилась в карманную организацию США и служит преимущественно их имперским целям. С интересами бедных стран ООН не считается, а зачастую проводит политику в ущерб их интересам; случается, и просто расправляется с ними. Всё это прикрывается правами человека или волей мирового сообщества…

Безлунная ночь. Дороги местами ещё не восстановлены и совсем не оснащены световыми обозначениями. Легковая машина рвала глубокую темень. В окнах, срываясь, гудел ветер. В луче света спереди сбоку проскальзывали скалы, глыбы гранита, обрывы или, казалось, бездонные пропасти, со дна которых мигали далёкие огни селений. Охранник и водитель беззаботно смеялись, называя женские имена. Хорошо, когда тебе двадцать. Ветер уносил дымы сигарет и их звонкие голоса. Машина визжала тормозами, начинала дрожать, елозить, лихо входя в крутые повороты. Ночь прикрывала нас, ночь уносила туда, где нас не ждали.

Один, второй, третий, четвёртые, пятый час – и мы уже на равнине перед Белградом. А вот уже и его огни…

Я спал в гостинице, где хорватским твёрдым ножом в третью часть дверцы шкафа был выцарапан фашисткий знак. Что хорватский, мне пояснил охранник. А я, засыпая, размышлял о странностях геометрии: свастика ныне преобразовалась в многозвездие американского флага.

А теперь, в октябрьские дни 1998 года, мы видим торжество американского засилья. Самостоятельной славянской державе ставят ультиматум. За что? Ведь это её внутреннее дело, как, скажем, и беспорядки в Ольстере для Великобритании. Ежели вести такой счёт, то человечество вправе при любых "этнических" волнениях в США, а они время от время случаются (мы помним и такое, как в Бирмингеме, – уже не беспорядки, а подлинное восстание угнетённого национального меньшинства), требовать от ООН срочного вмешательство в дела США – немедленного образования "независимой территории для лиц с чёрным цветом кожи".

Американцы наловчились прятать насилие под флагом международной организации – ООН, покрывая вмешательства в дела других государств рассуждениями о правах человека или праве малых народов на самоопределение.