Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги)

Здесь к председателю КГБ и генсеку возникает уже серьёзное множество вопросов.

В мае 1967 года Андропов пересаживается в кресло председателя КГБ.

12 ноября 1982 года, в день смерти Брежнева, Андропов становится генеральным секретарём Политбюро ЦК КПСС. К этому он стремился все последние годы.

На мой взгляд, Андропов был жёстким руководителем КГБ. Он работал на государство и болел за него душой. В работе он не щадил себя.

К нему стекалась вся информация. Он видел крупные нелады в народном хозяйстве. Его всё больше и больше занимает хозяйственная реформа. Он понимает, без неё Советскому Союзу грозят и политические, и экономические потрясения. И диссидентство он не в состоянии подавить, ибо оно опирается на всё то же ухудшающееся хозяйственное положение страны.

Вот здесь и происходит сбой. К осуществлению будущей реформы он стягивает научные и политические силы, которые иначе, как разгромными для Советского Союза, назвать нельзя. Один Горбачёв чего стоит…

Интернационализм КПСС и КПРФ должен опекаться и восславляться Западом. Интернационализм позволял (и позволяет при замене его на космополитизм, что почти тождественно) занимать любые посты в российском государстве и в любом количестве чужим людям – людям, которым Россия и русские ничего не значат, хотя они находятся в государстве, где русские – основное население, его более 85%, и которые слишком часто просто враждебны русскому началу жизни. Всё делает возможным интернационализм и космополитизм.

Интернационализм (космополитизм) превращает Русское государство в государство, где русские не управляют (им, чтобы пробиться наверх, надо до крововавой рвоты потрудиться) и где русским нет места, они – чёрная работная сила.

В июне 1983 года на Волге пролёт моста срезал верхнюю палубу теплохода "Александр Суворов". В тот день шёл интересный фильм, о нём пассажирам говорили несколько дней, пока, по сути, всех не убедили пойти смотреть. И все, более двухсот человек, были превращены бетонной фермой в мясной фарш. Свалили на рулевого и штурмана – якобы были мертвецки пьяны. Но дотошливо исследовали их останки. Ни штурман, ни рулевой к спиртному не прикасались.

Куски мяса и кости находили ещё много дней, даже тогда, когда вели теплоход за границу на ремонт. Моряки, опытные капитаны, в один голос говорят о диверсии, настолько всё прочее не соответствует обстоятельствам катастрофы.

Эта диверсия была началом великого уничтожения Советского Союза. Для сего следовало возбуждать и возбуждать в людях неприязнь, недоверие, ненависть к руководству страны и вообще политическому строю, требования его замены.

Позже последовали катастрофы пассажирского судна "Адмирал Нахимов" и некоторые другие, мы помним их. Погибли сотни людей. Снова катастрофы происходили в совершенно невозможных для них условиях.

Нас погнали в нынешнее ельцинское стойло, ровно стадо. Мы дни и ночи взялись твердить: "Плюрализм!", "Права человека!", "Консенсус!", "Приватизация!", "Советская империя", "Экуменизм!"… Искусно подброшенные и навязанные нам понятия, кислотой разъедающие устоявшиеся представления. И млели перед всем американским и европейским. От колготок или магнитолы впадали в столбняк. Это было оболванивание. Ровно погремушки, мы дни и ночи гремели чужими словами, до конца не представляя, что же стоит за ними.

Колдуны и прорицатели облепили телевидение и радио. Ошарашенным людям показывали, как со зловещим скрежетом изгибались или срывались со стен сами по себе трубы и батареи парового отопления в домах. "Полтергейст", – внушал телевизор. Вдруг повылезали невиданные прежде педерасты и прочие извращенцы. Шлюх принялись называть путанами. О них запели песни как о людях почётных профессий.

И все радиостанции, все газеты и все каналы телевидения загудели в одну дуду: патриотизм – чувство гадкое, опасное и позорное…

Нет, это было не ветхословие. Всё было заложено в программу той ожесточённой психологической войны, которую вели с нами не на жизнь, а на смерть США. Здесь заглавную роль сыграли агенты влияния – целый сонм предателей в государственных должностях, артистических званиях, партийных чинах и высоких учёных степенях. И одновременно незаметно, но быстро происходило ухудшение жизни. Крысы уже приступили к обману и обворовыванию людей.

Что человек совершенно управляемое существо, было понято правителями уже десятки столетий назад. Слово "пропаганда" в буквальном смысле означает "распространение". Древний Рим ввёл его в оборот.

В искусство управления людьми это уже сумели превратить как Сталин, так и Гитлер, но в искусство долговременной психологической войны – американцы. Это выдающиеся мастаки (мастаки со стажем) разрушения других государств и натравливания одних народов на другие.

О смутных временах оставил несколько весьма примечательных строк историк, профессор Петербуржской духовной академии Михаил Осипович Коялович в своём известном труде "История русского самосознания…" (труд этот, без веского преувеличения, бессовестно утаивается от русского читатателя):