Времени нет

— В открытом судебном реестре фамилий нет, — судья принялся за пояс безопасности, раздумывая, стоит ли пристегнуться. Он впервые ехал на пассажирском сиденье своего автомобиля.

— Дело свежее, вот в чем проблема. Если вы нацелитесь на Верховный суд, кто-то непременно начнет изучать ваши последние решения и наткнется на то, что кажется ему… несовершенным, скажем. А уж как обнаружит известную фамилию… Мои люди действовали именно так.

Восемь шагов. Так выглядел первый план, разработанный Эдемом, Иванкой и Затойчи. Он был изощрен, остроумен и позволял авторам поднять свою самооценку.

— Недостаток у него только один: совершенно неизвестно, как его выполнить, — перефразировала Иванка цитату из любимой книги по математике.

В следующем было уже пять шагов: более простой, эффективный, но так же много узлов, зависящих от правильного понимания человеческой психологии. Эдем и Иванка обсуждали возможные проблемные нюансы, когда Затойчи не выдержал.

— Выведите его на откровенный разговор и запишите на видео. Вот и все, — сказал он и с презрением свалил группу солдатиков на бок.

— Слишком небольшая потеря для Борца. С сегодняшнего аукциона его точно не выбьет, — сказала Иванка.

Так и родился у них двухступенчатый план. Проще предыдущих, но не менее эффективен. И теперь Эдем набирал скорость на машине судьи, корректируя этот план, а тот жалел, что удовлетворил просьбу уступить место водителя. Но мог ли он отказать будущему партнеру?

— Не очень удобно с правосторонним рулем, — вздыхал судья, надеясь, что Виктор Шевченко уловит намек.

— Зато интереснее, — отвечал Эдем, и прибавил скорости. — Давайте поразмышляем, за что может вцепиться враг по делу Круглякова?

Сто километров в час. Чувство самосохранения победило желание не показаться слабаком, и судья пристегнулся. Да он же банальный трус, подумал Эдем, — забери у него должность судьи, и блестящий шар сразу сдувается и станет липким вонючей клубком.

— Зацепиться не за что. С родными погибшей Кругляковы договорились. Ну, то есть Борец договорился. Дочери все равно не вернешь, а внукам нужно за что-то жить. Потому от них никаких претензий не будет.

Сто двадцать километров в час.

— А как насчет условного приговора? Не хватало оснований?

Судья испуганно следил за мелькавшими за окном билбордами — от них начинало рябить в глазах.

— Здесь тоже отразимся. Главные аргументы: плохие погодные условия и вина пешехода… Здесь нельзя так быстро.

Сто сорок километров в час.

— Если слетим, у меня есть лицензия пилота. А экспертиза крови Круглякова-племянника? Алкоголь, наркотики? Я что-то слышал о веремии с выводами экспертов.

Судья перестал скрывать волнение, уперся руками в бардачок. Единственное, что его сейчас интересовало, — стрелка спидометра.

— Первая экспертиза показала алкоголь, но вмешался Борец и эксперты признали свою ошибку. Меня это точно не коснется. Да достаточно уж, у этой машины нет крыльев!

— Есть крылья, есть! — Эдем уже почти кричал. — А деньги, которые вам передал Борец?

— Вы о чем? — перешел на крик и судья.

Сто шестьдесят в час.

— Чем вам отблагодарил Борец за нужное решение?

Эдем обгонял КрАЗа, когда на встречной полосе появился внедорожник со вторым ценителем крейсерской скорости за рулем. Эдем добавил газа и в последний момент выехал на свою полосу перед грузовиком. Встречная просвистела, а КрАЗ злобно загудел.

— Твоя мать! — судья состарился лет на десять.

— Не деньги ли это, а какая-то услуга, и вы связаны больше, чем я думаю? — Эдем не отвлекался от главного.

— Деньгами.

— Передавал кто? Он? Его люди? И кому? Вам? Посреднику, который может выдать?

— Здесь тоже все чисто.

Машина ревела, как разъяренный слон, но Эдем кричал еще громче.

— Кто передавал вам деньги?

— Лично Кругляков. Лично! — кричал ответный судья.

Эдем сбавил скорость.

— А следует денег? — внешне он был спокоен, словно вел паровозик в зоопарке. — Не найдется ли он в покупках, не соответствующих прибылям? Этот дракон, на котором мы летим, на кого записан?

— На тестя. Все будет хорошо. Я умею прятать доходы. Мне нужно возвращаться.

Эдем плавно затормозил. Судья тяжело дышал, словно пробежал эти километры ногами. Отстегнулся и полез под сиденье в поисках сигарет.

— Повезло, что я поймал вас до обеда, а не после — потому что пришлось бы отмывать салон, — Эдем по-панибратски хлопнул судью по плечу так, что тот ударился головой о бардачок. — Что ж, я доволен результатами разговора, — и это была чистейшая правда.

Он оставил судью копаться под сиденьем, а сам пошел к своей машине, пару раз отставшей из-за трафика, но все же сумевшей догнать их.

— Я как листок на ветру! — крикнул он Затойчи, вылезшему из автомобиля с неспешностью мудреца.

Тот сплюнул на дорогу, давая понять, что он думает о манере боссовой езды.

— В своем гениальном плане мы не учли, что у судьи машина с правосторонним рулем. Если бы мне не удалось пересесть в водительское кресло, камера в моем пиджаке снимала бы не судью, а замечательные киевские пейзажи, — Эдем поднял руку, как футболист, забивший гол. — Хотя они действительно замечательные!