Времена года 4. Мир Зимы

С причиной того, почему он поступил так, как поступил, она разобралась, но ей было стыдно, что брошенные в пылу слова так зацепили его, и что став нечаянным свидетелем его физической слабости она была еще и удостоена увидеть ранимость его души. А по нему ведь было и не сказать, что он такой!

Хотя… Сказать. Мира так точно могла сказать, увидев это еще тогда в доме Кукольника, когда Клим милосердно прервал мучения оборотня, ставшего жертвой чудовищного эксперимента.

От одного воспоминания об этом по ней, все же погружавшейся в сон, побежали мурашки, и Мира выше подтянула вдруг поехавший вниз плед.

– Лайла! – сонно застонала она, сморщив нос. – Как же ты воняешь! Слезь с моей кровати, вонючка!

– А вот и не угадала! – вкрадчиво ответила ей темнота, лизнув жарким дыханием ухо.

Забыв про сон, Мира улыбнулась.

– И зачем сразу обзываться, василек? – продолжила тем временем темнота. – Вонючка! – фыркнуло ей на ухо, вызвав у нее смешок. – Очень культурно! Я ведь могу и обидеться! А вообще, василек… – Плед вздыбился и бедра Миры, спавшей в одной рубашке, едва прикрывавшей ягодицы, коснулась шершавая ткань. – Я очень даже обиделся! Ну, как, можно было спутать меня с собакой? Скажи мне!

Мира засмеялась в подушку. Действительно, как она могла принять это дурно пахнувшее существо за человека, да еще и за своего любимого стража?!

– Валер, а что это такое шершавое?

– Ммм… Это? Это грязь, василек, – муркнул Валера, потеревшись той самой грязью об нее.

– И вот в таком виде ты залез ко мне в постель? – укорила Мира, стараясь не думать, откуда та грязь была родом. – Раздеться не мог?

– Ну, так… Это… Я пытался, – как ни в чем не бывало, ответил страж, прижимаясь ближе, – но, кажется, она прилипла.

Мира обреченно вздохнула и, бегло кинув взгляд на едва видневшуюся через окно серую полосу рассвета, повернулась к Валере.

Рассматривая очертания его пыльного, не бритого лица, она нежно перебирала его свалявшиеся, как шерсть, волосы и поглаживала чувственные губы, ждавшие подходящего момента, чтобы подарить ей бодрящий и одновременно снотворный поцелуй.

– Помоешь меня? – спросил он, перехватив ее руку и прижав к своей щеке.

Темнота скрывала глаза стража, но Мира знала, что в долгожданный момент их встречи они поблескивали, как море в солнечный день, прибоем сообщая, как сильно Валера скучал и как сильно любил.

– А у меня есть выбор? – спросила Мира.

– Ну… – наигранно задумался страж, поддевая пальцем пуговицу рубашки. – Мы можем заняться грязным сексом прямо здесь и сейчас или же ты можешь помыть меня, и тогда мы займемся грязным, но в ином смысле, сексом там, а потом здесь. Выбор за тобой, василек, – добавил он, освободив еще одну пуговицу из петельки, – но я рекомендую, – страж поцеловал Миру в губы, – оба варианта.

Углубив поцелуй, Валера за неимением сопротивления, быстро расправился с остальными пуговицами на рубашке и страстно обвел обнаженную грудь.

Мира, тоже не терявшая время, удачно совместив поцелуй с расстегиванием пуговиц на штанах Валеры, спустила их и, закинув ногу на него, поддалась вперед и с нетерпением вдавила стража в себя.

Изрядно испачкав постель и наследив любовью в душевой, Мира честно исполнила свой долг и отмыла Валеру, оставшись при этом, хоть и голой, но сухой. Ну… Или почти сухой.

Дождавшись пока страж побреется и наденет чистые штаны, Мира оделась сама и, вооружившись ножницами, заняла выжидательную позицию.

– Quest-ce que cest?² – Валера попятился к столу, жалобно скривив мордочку. – Василек… Может, не надо?..

– Надо, Валера! – Мира решительно щелкнула ножницами и придвинула к нему стул. – Надо! У тебя там скоро кто-нибудь заведется!

Страж предпринял еще несколько, к слову, очень вялых попыток отмазаться, но все-таки сдался и, искренно оплакивая каждую сто лет не чесаную прядь волос, дал себя подстричь.

Отметив про себя, что после того, как королева Осени поколдовала над ее волосами, нарастив в одном месте и полностью уничтожив в других местах, у нее развился какой-то пунктик на волосы. Будь ее воля, она бы обкарнала и Лайлу, а то и до Клима бы добралась чисто из эстетических соображений, но в случае с Валерой это была абсолютная гигиеническая необходимостью.

– Ууу! Красотка! Как тебя зовут, милая? – присвистывали стражи проходившему мимо Валере. – Иди к папочке, познакомимся поближе!

Страж неустанно сыпал поклонами и улыбками, даже позволял себя шлепать по заднице, демонстрируя всем свой новый имидж и отличное настроение.

– Командир… – поклонился он Климу, неприятно раскатав на языке каждую букву.

Клим ответил ему кратким кивком и, скользнув взглядом по аккуратно и, главное, с любовью подстриженным волосам, небрежно заправил назад свое гнездо.

– Доброе утро.

Мира, специально пропустившая Валеру вперед, улыбнулась. Владимира, которому она ставила себе пометку дать втык, видно не было, и она сосредоточилась на Климе.

– А оно доброе? – вопросом на вопрос ответила она, пробежав оценивающим взглядом по командиру.