Вредная девчонка в школе

– Да? – Рита вскинула брови. – Я даже не знала, что всё настолько плохо. Элизабет, как же так? Есть в зале хоть один человек, у которого найдётся для неё доброе слово?

Все молчали. И вдруг с места поднялась тихоня Джоан Таунсенд. Она вся раскраснелась от волнения, поскольку никогда прежде не выступала публично.

– Я… Я хочу рассказать вам про Элизабет. Она больше притворяется. На самом деле она добрая и отзывчивая.

Запнувшись, Джоан села на место. Элизабет кинула на неё благодарный взгляд. Как хорошо иметь настоящего друга!

– Что ж, это лучше, чем ничего, – одобрительно заметил Уильям. – И тем не менее… А какие у Элизабет самые любимые предметы?

– Музыка, рисование и верховая езда! – наперебой заговорили одноклассники.

– И там у неё в порядке с поведением?

– Да!

Уильям наклонился к Рите, о чём-то советуясь с ней, а потом объявил:

– Что ж, Элизабет, оставляем тебе только те предметы, на которых ты ведёшь себя плохо. На следующей неделе – никакого рисования, музыки и верховой езды. Также тебе запрещаются походы в деревню. Когда исправишься, вернём твои любимые предметы.

Тут Элизабет не выдержала. С грохотом отодвинув стул, она кинулась к двери. За спиной слышались обрывки Ритиных слов: «Пусть идёт, не трогайте её сейчас… Она не такая уж и плохая», – но дело было сделано.

Вся эта история буквально добила Элизабет. Её оставили без денег, без концертов, без музыки, рисования и её любимых лошадок. Да ещё теперь придётся ложиться спать в восемь. Вбежав в комнату, девочка упала на кровать навзничь и расплакалась. Конечно, она сама виновата, но от этого не легче! Когда же она покинет эту проклятую школу?

Глава 12 Страдания

Сразу после собрания Джоан побежала искать Элизабет и обнаружила её в комнате. Элизабет поскорей вытерла слёзы, не желая показывать своих страданий.

– Привет, – сказала Джоан. – Пойдём в комнату отдыха. Всё равно идёт дождь и не погуляешь. Или можем поиграть в теннис в физкультурном зале.

– Джоан, спасибо, что заступилась за меня. Но больше никогда этого не делай. Мне плевать, что все меня клянут. Пусть. Я уеду. Вот увидишь, я всё равно уеду.

– Выбрось ты эту глупость из головы, – посоветовала Джоан.

– Как это – выбрось? Ты думаешь, что меня не выгонят, даже если я буду вести себя ужасней некуда? Ни одна нормальная школа не станет держать таких, как я.

– Я не слышала, чтобы в Уайтлифе кого-то выгоняли. Что ты себя изводишь? Если хочешь домой, сходи к Рите. Объясни ей, что очень скучаешь, но пообещай вести себя хорошо.

– Да? – Элизабет призадумалась. Такая идея действительно не приходила ей в голову. – Может, ты и права. Так надоело вечно что-то придумывать. На самом деле мне тут хорошо. Иногда даже уезжать не хочется.

– Надо же так всё запутать, – улыбнулась Джоан. – Пойдём вниз, а то скоро ужин, а потом тебе спать.

Элизабет нахмурилась:

– Нет, я лягу в девять.

– Не глупи. Рите с Уильямом нет дела, во сколько ты ложишься. Это ж только тебе хуже.

– Да, ты права, – согласилась Элизабет. – Как же быть?

Она задумалась.

– Знаешь, – решила она наконец, – я выполню все их требования, буду ложиться спать в восемь, обойдусь без рисования, музыки, лошадок… А потом поговорю с Ритой. А Рита поговорит с мисс Белл и мисс Бест, чтобы они написали моей маме.

– Вот и правильно, – согласилась Джоан, которая уже немного притомилась от сложных комбинаций своей подруги. Они так долго проговорили, что успел прозвенеть звонок на ужин.

После ужина Элизабет отправилась спать. Когда Нора заглянула в комнату, она очень удивилась, увидев Элизабет в постели.

– Наконец-то взялась за ум, – сказала она. – Знаешь, никому не доставляет удовольствия тебя наказывать. Ты уж постарайся, чтобы всё наладилось. Кстати, я возьму твой коврик, мне нужно оформить его для химчистки.

– Спасибо, Нора, – сладким голосом ответила Элизабет.

Эта неделя стала для неё настоящим мучением. Все катались на лошадках и рисовали, а Элизабет торчала в классе, занимаясь сложением и вычитанием. Но тяжелее всего было без уроков музыки – она даже поплакалась мистеру Льюису.

– Вот незадача, – сказал он. – А я хотел, чтобы ты разучила дуэт с Ричардом Уотсоном.

– Да, но как? – Элизабет совсем приуныла. – О, я давно об этом мечтала! А можно подождать до следующей недели? Надеюсь, с меня снимут наказание.

– Уж постарайся, пожалуйста, – пожурил девочку мистер Льюис. – Кстати, ты можешь репетировать самостоятельно. Вот ноты: ты разучишь свою партию, а Ричард – свою. К следующей неделе будь готова сыграть пьесу наизусть.

Элизабет воспряла духом. Ещё бы – Ричард Уотсон, темноволосый старшеклассник с длинными музыкальными пальцами, прекрасно играл на пианино и на скрипке. Выступать с ним в паре – огромная честь!

Из плохой Элизабет снова стала хорошей. Она старательно училась и за всю неделю сделала только одну ошибку в примере, а диктант написала блестяще. Даже учительница французского, к которой дети обращались не иначе как «Мадемуазель», не могла нахвалиться на Элизабет, когда та быстрее всех разучила французскую песенку.