Врата. За синим горизонтом событий

Он неторопливо почесал нос.

– Вы имеете в виду непосредственные действия, Робин. Нет. В нашем распоряжении соответствующих средств нет.

– Не нужно мне этого говорить! – возмутился я. – Должно найтись что-нибудь!

– Конечно, Робин, – медленно ответил он, – но, мне кажется, вы спрашиваете не ту программу. Непрямые действия могут помочь. Как я понимаю, тут имеются некоторые нерешенные юридические проблемы. Если вы решите их, то сможете подумать о требованиях Питера Хертера и таким образом остановить его.

– Я уже пробовал. Это замкнутый круг, черт возьми! Если бы я мог остановить Хертера, то, может, Корпорация вернула бы мне контроль. А он тем временем сворачивает всем мозги, и я хочу это прекратить. Нельзя ли воспользоваться какими-нибудь помехами?

Альберт пососал трубку.

– Не думаю, Робин, – наконец проговорил он. – Я не очень понимаю ваше состояние.

Это меня удивило.

– Ты ничего не чувствуешь?

– Робин, – терпеливо сказал он, – я ничего не могу чувствовать. Вам важно помнить, что я всего лишь компьютерная программа. И не та программа, с которой нужно обсуждать природу сигналов от мистера Хертера. В этом случае ваша психоаналитическая программа была бы куда полезнее. Аналитически я знаю, что происходит: в моем распоряжении все данные о поступающем излучении. Но на физическом уровне – ничего. Машинный разум не подвергается воздействию. Каждый человек что-то испытывает, я знаю это, потому что об этом приходят сообщения. Есть доказательства, что и млекопитающие с большим мозгом: приматы, дельфины, слоны – испытывают беспокойство. Может, даже остальные млекопитающие тоже, хотя тут свидетельства слишком неочевидны. Но, еще раз повторяю, физически я ничего не испытываю… Что касается помех, которые глушили бы сигналы с Пищевой фабрики, что ж, это вполне возможно. Но каков будет результат, Робин? Вы же понимаете, что источник помех будет совсем близко от Земли, а не в двадцати пяти световых днях. И если уж мистер Хертер на таком расстоянии способен вызвать некоторую потерю ориентации у всего человечества, к чему же приведет более близкий сигнал?

– Вероятно, будет плохо, – обескураженно ответил я.

– Конечно, Робин. Возможно, гораздо хуже, чем вы предполагаете, но без эксперимента все равно сказать невозможно. А поскольку в этом эксперименте подопытными должны быть люди, я не могу предпринять его.

За моим плечом Эсси вдруг не без гордости проговорила:

– Да, не можешь! И лучше меня этого никто не знает.

Она молча подошла сзади, босиком по толстому ковру. На ней был свободный халат, волосы убраны в тюрбан.

– Эсси, почему ты встала? – воскликнул я.

– Мне стало ужасно скучно в постели, – капризно ответила она, ущемив мне ухо пальцами, – особенно надоело спать одной. Какие у тебя планы на вечер, Робин? Если ты куда-то приглашен, я хотела бы пойти с тобой.

– Но… – начал было я… – Эсси… – Я хотел сказать ей: «Ты еще не должна этого делать!» или «Ну не перед компьютером же!» Но она не дала мне возможности выбрать нужный упрек. Эсси прижалась ко мне щекой, возможно, для того, чтобы я почувствовал, что щека у нее снова налилась жизнью.

– Робин, – сказала она с солнечной улыбкой, – я гораздо лучше себя чувствую, чем тебе кажется. Можешь спросить врача, если хочешь. Она расскажет тебе, как быстро я поправляюсь. – Эсси повернула голову, чтобы поцеловать меня, и добавила: – В следующие несколько часов у меня есть кое-какие дела. Пожалуйста, продолжай болтать со своей программой. Я уверена, у Альберта для тебя есть много интересного. Правда, Альберт?

– Конечно, миссис Броудхед, – согласилась программа, добродушно набивая трубку.

– Значит, решено. – Эсси потрепала меня по щеке, повернулась и пошла к себе, и должен сказать, она совсем не выглядела больной. Халат на Эсси был не тесный и сшит по ее фигуре, а фигура у моей жены отличная. Мне не верилось, что исчезли все повязки с левого бока, от них не осталось ни следа.

Моя научная программа тактично кашлянула за моей спиной, и я обернулся. По своему обыкновению Альберт набивал трубку, глаза его загадочно мерцали.

– Ваша жена прекрасно выглядит, Робин, – с рассудительным видом констатировал он.

– Иногда, Альберт, я не в состоянии поверить, что ты всего лишь компьютерная программа, – ответил я. – Ну что ж. Что интересного ты хотел мне рассказать?

– Что вы хотите услышать, Робин? Продолжать ли мне обсуждать проблему Питера Хертера? Есть некоторые другие возможности заставить его прекратить сеансы транслирования своих снов на Землю. Например, физическое устранение мистера Хертера. Если отбросить юридические сложности, можно приказать корабельному компьютеру, известному под именем «Вера», взорвать топливные баки на корабле.

– К дьяволу! – возмутился я. – Мы тем самым уничтожим величайшие сокровища, которые там обнаружили!

– Конечно, Робин, и даже хуже. Вероятность того, что наружный взрыв повредит установку, которую использует мистер Хертер, весьма мала. Это может только рассердить его. И заточить на Пищевой фабрике до конца жизни. И тогда он станет совсем неуправляемым. Чего доброго, начнет мстить землянам.